Портрет княгини юсуповой, серов, 1902

Опубликовано пользователем сайта

Про звезд bar_paly 51 14 июня 2016, 23:10

Ф. Фламенг. Портрет княгини З. Н. Юсуповой, 1894. Фрагмент | liveinternet.ру

Богатейшая наследница древнего аристократического рода, княгиня, которую при дворе называли не иначе как «Сияние», Зинаида Николаевна Юсупова прославилась не только своей красотой и богатством, но и активной благотворительной деятельностью: на ее средства были построены школы, церкви и госпитали. Однако путь к личному счастью был для нее тернистым – ее сыновья умирали один за другим. Говорили, что это было результатом древнего родового проклятия, преследовавшего не одно поколение Юсуповых.

Ряд князей Юсуповых теснейшим образом связан с российской и мировой историей. Его исток — в VI в. нашей эры, когда жил пророк Мухаммед. Эмиры, калифы и султаны с царской властью, чьи имена встречаются на страницах сказок Шахразады, а владения простирались от Египта до Индии — все предки Юсуповых. Над родом Юсуповых тяготело проклятие.

Дело было в царствование Федора Алексеевича. Правнук знаменитого в роду Юсуфа-мурзы по имени Абдул-мурза принимал патриарха Иоакима и по незнанию православных постов накормил его гусем. Патриарх принял гуся за рыбу, отведал и похвалил, а хозяин возьми да скажи: это, мол, не рыба, а гусь, и повар мой столь искусен, что может приготовить гуся под рыбу.

Патриарх разгневался и по возвращении в Москву рассказал всю историю царю Федору Алексеевичу. Царь лишил Абдула-мурзу всех пожалований, и богач в одночасье стал нищим. Он напряженно думал три дня и принял решение креститься в православной вере. Абдул-мурза, сын Сеюша-мурзы, был крещен под именем Дмитрий и придумал себе фамилию в память предка своего Юсуфа: Юсупово-Княжево.

Так появился на Руси князь Дмитрий Сеюшевич Юсупово-Княжево.

Но в ту же ночь было ему видение. Внятный голос произнес: «Отныне за измену вере не будет в твоем роду в каждом его колене более одного наследника мужского пола, а если их будет больше, то все, кроме одного, проживут не более 26 лет».

• 
• Княгиня Юсупова | liveinternet.ру
• 
• Зинаида Николаевна Юсупова с мужем Феликсом Феликсовичем Юсуповым, графом Сумароковым-Эльстон | leonidzl.ком

Зинаида Юсупова родилась в 1861 г.

в одной из самых знатных и богатых семей Российской империи: ее отец, последний князь из рода Юсуповых, был владельцем заводов, мануфактур, рудников, доходных домов, усадеб и поместий, их годовой доход превышал 15 млн золотых рублей. Несмотря на жизнь в достатке и роскоши, Юсуповы прославились великодушием, скромностью и щедростью. Отец Зинаиды основал несколько благотворительных фондов, содержал институт для глухонемых.

Николай Борисович обожал свою дочь Зинаиду. Двадцати трех лет она едва не умерла из-за заражения крови. Состояние ее было совершенно безнадежно (это констатировал доктор СП. Боткин).

Княгиня во сне увидела образ отца Иоанна Кронштадтского и стала просить родных о встрече со священником. Когда же отец Иоанн появился у постели умирающей и положил руки на ее голову, она испытала чудесное успокоение.

При¬частившаяся княгиня по молитве святого выздоровела.

1. 
2. Князь и княгиня с первенцем Николаем | liveinternet.ru
3. 
4. Семья Юсуповых в родовом имении Архангельское под Москвой, 1901 | liveinternet.ру

Зинаида Юсупова была не только одной из самых завидных невест, но и одной из первых красавиц Петербурга. За чистоту и свет, которые она излучала, при дворе ее называли «Сиянием». К тому же княгиня получила хорошее образование, говорила на нескольких языках и была так же умна и великодушна, как ее отец. К ней сватались самые знатные женихи, но все они получали отказ. 

• 
• Семья Юсуповых | liveinternet.ру
• 
• Княгиня Юсупова с семьей | liveinternet.ру

Ее выбор стал неожиданностью как для семьи, так и для всего высшего света: княгиня вышла замуж за гвардейского офицера Феликса Эльстона. Этот брак называли мезальянсом – граф был ниже супруги и по положению, и по уровню достатка. Княгиня твердо решила стать женой только того, кого полюбит, и отец ей в этом не препятствовал, хотя и был недоволен ее выбором.

Это бабушка Зинаиды Николаевны, Зинаида Иванова Юсупова,урождённая Нарышкина — фрейлина, русская аристократка, «светская львица». Любительница необарокко, она оформила в этом затейливом стиле интерьеры дворца на Мойке и инициировала постройку таких зданий, как Литейный дом в Петербурге и Юсуповская дача в Царском Селе

Зинаида Николаевна была образованна, привыкла к обществу людей науки, культуры, неплохо разбиралась в философии.

К ней — одной из самых богатых и родовитых невест России — сватались европейские принцы крови, но она предпочла графа Феликса Феликсовича Сумарокова-Эльстона, хотя ни особого ума, ни деловой хватки, а уж тем более тонкого вкуса у графа не было. Он был мужественен, с военной выправкой, праправнук М. И. Кутузова и внук прусского короля.

Император Александр III, удовлетворяя просьбу князя Н. Б. Юсупова-младшего, чтобы не пресеклась знаменитая фамилия, разрешает графу Сумарокову-Эльстону именоваться еще и князем Юсуповым. Этот титул должен был переходить к старшему из сыновей.

Слева – Ф. Фламенг. Портрет княгини З.Н. Юсуповой с двумя сыновьями в Архангельском, 1894. Справа – В. Серов. Портрет князя Феликса Юсупова, 1903 | liveinternet.ру

Княгиня Юсуповы родила 4-х детей, но двое из них умерли в младенчестве. Выжили два сына – Николай и Феликс. Старший Николай не хотел делить родителей с братом и даже предлагал выбросить его в окно.

Как позже выяснилось, он был напуган рассказами прислуги о древнем проклятии рода Юсуповых, согласно которому в каждом поколении мог остаться в живых только один сын, а если рождалось больше, то остальные умирали до 26 лет.

Если верить семейному преданию, потомки основателя рода хана Юсуфа были прокляты своими сородичами после того, как изменили магометанству и приняли христианство.

Слева – К. П. Степанов. Портрет княгини Зинаиды Николаевны Юсуповой, 1903. Справа – К. Е. Маковский. Портрет княгини Зинаиды Николаевны Юсуповой в русском костюме, 1900-е | liveinternet.ру

Зинаида Юсупова с мужем на последнем костюмированном балу империи, 1903 | liveinternet.ру

Княгиня была достаточно умна для того, чтобы не верить подобным слухам, если бы это проклятие не сбывалось в каждом из поколений. Убедиться в его реальности ей довелось, когда Николай погиб на 26-м году жизни. Он полюбил замужнюю женщину, стрелялся из-за нее и был убит на дуэли мужем возлюбленной. 

Потрясенные родители, похоронив старшего сына, построили в Архангельском храм-усыпальницу, где должны были находить последний приют князья Юсуповы. Храм возводил известный московский зодчий Р.И. Клейн вплоть до 1916 г. Грянула революция, и храм никогда не принял под свои своды никого из княжеского рода. Так и стоит он поныне памятником страшного проклятия роду князей Юсуповых.

Княгиня Юсупова с семьей | liveinternet.руи fashiony.ру

Перед революцией младший сын, Феликс, организовал убийство Г. Распутина, и мать поддержала его в этом, так как считала, что он освободил Россию от чудовища, терзавшего всю страну. Феликс Юсупов тоже искренне восхищался матерью: «Она была не только умна, образованна, артистична, но исполнена самой обаятельной, сердечной доброты. Ничто не могло сопротивляться ее очарованию». 

Слева – В. Серов. Портрет княгини З. Н. Юсуповой, 1902. Справа – Ф. Фламенг. Портрет княгини З. Н. Юсуповой, 1894 | liveinternet.ру

С такой характеристикой был согласен и художник В.

Князь и княгиня Юсуповы в 1907 г. | prometey-spb.su

Феликс Юсупов и его невеста, Великая княжна Ирина Романова | liveinternet.ру

В 1900 г., еще до гибели старшего сына, княгиня с мужем составили завещание, в котором говорилось: «В случае внезапного прекращения рода нашего все наше движимое и недвижимое имущество, состоящее в коллекциях предметов изящных искусств, редкостей и драгоценностей, собранных нашими предками и нами…

завещаем в собственность государства в видах сохранения сих коллекций в пределах Империи для удовлетворения эстетических и научных потребностей Отечества». После революции княгиня с семьей эмигрировала во Францию. За границей она провела оставшиеся 22 года своей жизни.

Ее похоронили на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем.

1. Княгиня Юсупова | liveinternet.ру
2. Зинаида Юсупова | she-win.ру
3. На средства княгини был сооружен греко-римский зал музея Изящных искусств. 

Портрет Зинаиды Николаевны, написанный замечательным художником В.А. Серовым, находится в Русском музее.

Зинаида Юсупова В.А. Серов, «Портрет княгини Зинаиды Юсуповой», 1902 г

• Источник: kulturologia.ру
• Источник: stihi.ру
• Источник: Википедия

Оставьте свой голос:

Источник: http://www.spletnik.ru/blogs/pro_zvezd/131458_zinaida-nikolaevna-yusupova

Законодательница мод: лучшие образы Зинаиды Юсуповой

«Я помню, кого мы рисовали… Это была одна из самых интересных женщин аристократического круга, просто, изящно одетая, только крупных жемчугов ожерелье служило ей украшеньем.

Вся седая, что очень к ней шло, с молодым, здоровым и прекрасным цветом лица. Она была настоящей маркизой XVIII века, сошедшей со старинного портрета. При дворе ее называли «Сиянием», как нам потом сказала хозяйка дома.

Это была княгиня Юсупова, графиня Сумарокова-Эльстон…».

Художник Леонид Пастернак

Зинаида Николаевна Юсупова — светская дама и признанная красавица своей эпохи, наследница одного из богатейших родов России и благотворительница, она была одной из ярчайших представительниц российских элит рубежа XIX-XX веков.

Современники описывали ее как женщину, с лихвой одаренную судьбой, но при этом скромную и достойную.

Образ Зинаиды Юсуповой не раз оказывался в центре внимания, и мы предполагаем, что он, в числе прочих, оказал влияние на формирование вкусов модниц своего времени.

Зинаида Юсупова родилась в 1861 году в семье князя Николая Борисовича, последнего представителя рода Юсуповых. С самых юных лет в ней были воспитаны навыки будущей хозяйки дома, умеющей принимать гостей и поддерживать светские беседы. Кроме того, Зизи получила прекрасное образование.

Когда девушка повзрослела, поклонники ее красоты выстроились в очередь за рукой и сердцем княжны. Обладая изящными манерами и положением в обществе, она могла бы выбрать в супруги европейского принца и претендовать на престол.

Но Зизи решила иначе: ее избранником стал граф Феликс Сумароков-Эльстон, в браке с которым у княгини появилось четверо сыновей. Двое из них умерли в младенчестве, а двое других – Николай и Феликс – со временем превратились в образованных, статных и очень смелых молодых людей.

Первый погиб на дуэли в возрасте 25 лет. Последнему суждено было прославиться участием в убийстве старца Григория Распутина.

В своих «Мемуарах» скандально известный князь Феликс Юсупов весьма лестно отзывался о собственном отце, признавая, однако, что отношения с ним никогда не были доверительными. Но строки, которые он посвятил матери, напротив, полны искреннего тепла и гордости: «Матушка была восхитительна.

Высока, тонка, изящна, смугла и черноволоса, с блестящими, как звезды, глазами. Умна, образованна, артистична, добра. Чарам ее никто не мог противиться. (…) Всюду, куда матушка входила, она несла с собой свет. Глаза ее сияли добротой и кротостью. Одевалась она изящно и строго.

Не любила драгоценностей, хотя обладала лучшими в мире, и носила их только в особых случаях».

Несмотря на свою доброту и сострадательность, скромность и стремление быть полезной – княгиня активно занималась благотворительностью – Зинаиде Николаевне не чуждо было желание нравиться и поражать общество нарядами и драгоценностями невиданной красоты. Она была постоянной посетительницей светских мероприятий Петербурга и настоящей модницей, о чем свидетельствуют ее многочисленные портреты. Например, портрет кисти художника Фламенга, написанный им в 1894 году.

Рубеж XIX-XX веков – период перехода от историзма к модерну и зарождения женского движения, для которого характерны отказ от устаревшего и постепенное упрощение костюма. В это время слегка меняется женский корсет и, следовательно, силуэт, а также форма рукава, который становится уже; появляются новые цветовые решения и мода на легкие полупрозрачные ткани.

Некоторые из этих изменений мы можем отследить, обратившись к портретному изображению. Княгиня облачена в светлое платье из легких тканей с расширенными вверху рукавами и относительно естественной линией плеч, благодаря специальным подкладкам придающее ее фигуре S-образный силуэт.

Такой наряд предвещал тенденции, которые должны были вскоре завоевать сердца великосветских модниц. Подобный крой сохранял актуальность вплоть до 1905 года. Общество в это время шло все дальше по пути отказа от стереотипов: так, доктора начали признавать вред, причиняемый здоровью корсетами, и мода сделала еще один шаг в сторону более свободных и удобных одеяний.

Наконец, в 1906 году знаменитый французский модельер Поль Пуаре, к фигуре которого мы еще вернемся, создал платье без корсета.

Еще одно, более позднее, выдающееся изображение Зинаиды Николаевны – это ее портрет кисти Валентина Серова, благодаря которому образ княгини навсегда останется в истории искусства. Юсупова изображена в комнате своего дворца на Мойке. Она спокойна, изящна и тонка.

И снова детали – прическа, актуальный крой платья с облегающими рукавами и даже присутствие белого шпица – выдают в ней светскую даму, законодательницу мод. Она красива, но не холодною светской красотой, столь характерной для особ из высшего общества.

Напротив, в ней, кажется, есть мягкость и теплота, которые сочетаются с полным отсутствием высокомерия. В 1902 году эта картина, с согласия модели, была представлена Сергеем Дягилевым на выставке «Русское искусство» в Париже, где привлекла внимание публики.

Образ, созданный Серовым, как и портрет работы Фламенга, разошелся по миру в виде открыток, доступных самой широкой публике.

Параллельно с становлением модерна набирало популярность и этно-направление, а именно самобытный и ни на что не похожий старинный русский костюм. Мы уже писали о том, как, по нашему мнению, костюмированный бал 1903 года повлиял на творчество известных модельеров и на развитие моды в целом.

Он стал предвестником многочисленных «русских» коллекций, созданных позже не одним всемирно известным дизайнером.

На это грандиозное мероприятие были приглашены знатнейшие и богатейшие представители русского и иностранных обществ, а роскошные костюмы участников создавались выдающимися художниками и портными, среди которых была и известный российский модельер Надежда Ламанова.

Известно, что вышеупомянутый Поль Пуаре и Надежда Ламанова были не только знакомы, но и близки в своих творческих воззрениях. Она была одной из первых, кто вслед за великим мастером стал создавать модели без корсета, а он, в свою очередь, познакомил высокую моду с русским стилем, в который влюбился во время визита в Москву.

Княгиня Зизи была, вероятно, одной из русских муз, покоривших Европу рубежа веков. Строить такие предположения можно уже по той причине, что, по словам очевидцев, она была ярчайшей участницей того самого костюмированного бала 1903-го года – последнего имперского торжества подобного масштаба.

В день, на который был назначен бал, Зинаида Николаевна предстала свету в великолепном платье, расшитом самоцветами и отвечавшем моде XVII века, как было заявлено в приглашениях, а также в русском кокошнике и с нитками жемчуга на шее. На плечах ее красовалась отороченная мехом накидка, а пальцы украшали драгоценные перстни.

Двоюродный брат царя великий князь Александр Михайлович в своей «Книге воспоминаний» писал следующее: «На балу шло соревнование за первенство между великой княгиней Елисаветой Федоровной (Эллой) и княгиней Зинаидой Юсуповой. Сердце моё ныло при виде этих двух «безумных увлечений» моей ранней молодости.

Я танцевал все танцы с княгиней Юсуповой до тех пор, пока очередь не дошла до «русской». Княгиня танцевала этот танец лучше любой заправской балерины, на мою же долю выпали аплодисменты и молчаливое восхищение».

По словам Феликса Юсупова, когда государь попросил княгиню сплясать русскую, «она пошла, заранее не готовясь, но плясала так прекрасно, что музыканты без труда подыграли ей. Ее вызывали пять раз».

Княгиня была столь артистична, что даже сам Станиславский говорил, что подлинное ее место – сцена. Неудивительно, что блистательная наследница огромного состояния вызывала восхищение, зависть и желание ей подражать.

Ей удавалось предчувствовать новые модные веяния, и коллекции знаменитых кутюрье того времени только подтверждали эту способность.

Среди драгоценностей, принадлежавших Зинаиде Юсуповой, была настоящая легенда, владеть которой мечтали многие – крупная овальная жемчужина «Пелегрина», которую в середине XIX столетия американское издание Harper’s Magazine, пусть и ошибочно, оценило в полмиллиона долларов. Эту жемчужину можно увидеть на втором портрете Зинаиды Николаевны кисти Франсуа Фламенга.

Последние годы жизни Зинаида Юсупова провела в эмиграции: судьба лишила ее семейных богатств и прежнего положения, но не смогла отнять у княгини ее красоту и великодушие. Она была, безусловно, символом женственности и одним из прекрасных лиц своей эпохи.

Она, вне всякого сомнения, была также иконой стиля и примером для подражания, однако установить степень ее влияния на вкусы современниц достаточно сложно. Но, пожалуй, одно можно сказать наверняка: причиной ее особенного места в истории является отнюдь не внешность, не безукоризненный вкус и даже не баснословное состояние ее семьи.

Княгиня Зинаида Юсупова запомнилась людям своим обволакивающим обаянием, внутренней силой и красотой поступков, которыми она наполняла жизни тех, кто ее окружал.

ЗИНАИДА ЮСУПОВАПОЛЬ ПУАРЕФЕЛИКС ЮСУПОВФРАНСУА ФЛАМЕНГ

Источник: https://beatricemagazine.com/zinaida-usupova/

Портрет княгини З. Н. Юсуповой

В Русском музее хранится целый цикл портретов членов семьи Юсуповых, в том числе портрет Ф. Ф. Юсупова-старшего (на коне), портрет Ф. Ф. Юсупова-младшего (с бульдогом), портрет Н. Ф. Юсупова. Но самым известным является портрет З. Н. Юсуповой.

Произведение принадлежит к числу прославленных образцов парадного портрета кисти Серова, в 1890-х обратившегося к этой некогда имевшей богатые традиции сфере живописи. Картина входит в цикл изображений семьи Юсуповых, созданный художником в самом начале ХХ века.

Облик и душевные качества княгини Зинаиды Николаевны, хозяйки дома, вдохновили мастера на ряд работ карандашом и кистью, лучшая из них – портрет из собрания ГРМ. Последняя представительница древнего аристократического рода изображена в среде ее славившегося вкусом и богатством дома в Архангельском под Москвой.

Благородство облика дамы подчеркивают и изысканный золотисто-розовый колорит, обостренный пятнами темнозеленого и черного, и сама эмалевая фактура письма. Серьезная по своей концепции, мастерски написанная, лишенная „шика“, свойственного светским портретам популярных в те годы Д. Сарджента, Д. Больдини и А.

Цорна, картина Серова была новым шагом в развитии традиций отечественного парадного портрета ХVIII – начала ХIХ столетий.

Валентин Серов строит картину на созвучии мягких круглящихся линий. Гибкое движение фигуры княгини, мягкий изгиб дивана и рам, висящих на стене картин — такой линейный ритм передает атмосферу уюта, подчеркивает нежную женственность облика Юсуповой.

Этому же способствует и утонченность колорита, где сквозь серые просвечивают розово-жемчужные тона. Платье княгини написано широко, свободно, а ее красивое, с серо-голубыми глазами лицо – бережно, легким незаметным движение кисти. Серову Зинаида Николаевна была симпатична.

В одном из писем он говорит: «Славная княгиня, ее все хвалят очень. Да и правда, в ней есть что-то такое, хорошее. Кажется она вообще понимающая».

Зинаида Николаевна Юсупова (1861, Санкт-Петербург, — 1939, Париж) — княгиня, последняя из рода Юсуповых, наследница огромного состояния, придворная дама двух последних русских императоров. Дочь гофмейстера князя Николая Борисовича Юсупова и княгини Татьяны Александровны (урожд. Рибопьер). Последняя владелица подмосковной усадьбы Архангельское.

Весной 1882 года вышла замуж за графа Феликса Феликсовича Сумарокова-Эльстона. Дети — Николай (1883—1908), рано погибший на дуэли, и Феликс (1887—1967), один из участников убийства Распутина. Много времени, сил и средств княгиня Юсупова тратила на благотворительную деятельность.

Под её патронажем находился целый ряд учреждений: приюты, больницы, гимназии, церкви не только в Петербурге, но и по всей стране. Во время русско-японской войны княгиня была шефом военно-санитарного поезда на фронте, а во дворцах и имениях Юсуповых были организованы санатории и больницы для раненых.

При её содействии были созданы бюро прииска работы, бесплатная столовая для эмигрантов, белошвейная мастерская. После смерти мужа переехала в Париж, к сыну и его жене, где умерла в 1939 году.

Источник: https://rusmuseumvrm.ru/data/collections/painting/19_20/serov_va_portret_knyagini_zn_yusupovoy_1902_zh_4307/

В. Серов Портрет княгини З. Н. Юсуповой Описание одной картины

В. Серов Портрет княгини З. Н. Юсуповой Описание одной картины.

Это уникальная картина. Один из мировых шедевров русского искусства. Это понимаешь сразу, когда, проходя по залам Русского Музея мимо, вдруг останавливаешься. Здесь все соединилось: необыкновенная модель и превосходный художник – и эпоха Русского Ренессанса в ее классический день, просиявший ослепительно ярко под вечер.

Это я теперь осознаю. Но в первые мои посещения Русского Музея школьником и студентом я останавливался перед портретом княгини З. Н.

 Юсуповой почти со страхом, возможно, как в жизни, если бы случилось мне увидеть ее.

По форме глаз она мне напоминала мою тетю по отцу, необыкновенно красивую в ее тихие минуты, но красоты ее не замечали в селе из-за ее небрежности в одежде и запальчивого характера.

• Не знаю, это Восток или просто особый тип лица и глаз, но это красота розы или красной лилии с черными крапинками, слишком совершенная и привлекательная, что даже пугает.
• Удивительно соразмерное лицо и глаза как очерк или символ красоты и поза, исполненная живости, изящества и грации, – ослепительная светская дама, это ясно, и все же не шарм, а ясность и простота индивидуальности, что, как нарочно, скрадывает необыкновенную красоту, знатность, баснословное богатство…
• Наследница колоссальнейшего состояния росла последней в роду, что всегда не просто, но юная княжна, как становится ясно, избежала всех опасностей, получив такое воспитание и образование, с каким вступало в жизнь то уникальное поколение 80-х годов XIX века из нескольких плеяд гениальных художников, писателей, артистов и просто прекрасных людей, с новыми представлениями о жизни, каких еще не было нигде, но что было уже выработано всем ходом русской жизни и классической русской литературой и что составляет сущность Русского Ренессанса – новый гуманизм, в отличие от гуманизма эпохи Возрождения в странах Западной Европы, в основе которого, как известно, был индивидуализм, одна из причин его вырождения.

У меня нет сомнения, юная княжна по своим духовным запросам росла тургеневской барышней, а по знатности была близка ко двору, где и явилась в высшем свете, проста, скромна; но ее не могли не заметить; она выезжала в свет не одну зиму, все ее сверстницы повыходили замуж, а к ней словно боялись свататься даже самые знатные из гвардейских офицеров.

Не решались свататься по расчету, поскольку знали: последует отказ, – как становится ясно со слов князя Феликса Юсупова из его воспоминаний: «Руки ее просили знаменитые европейцы, в том числе августейшие, однако она отказала всем, желая выбрать супруга по своему вкусу. Дед мечтал увидать дочь на троне и теперь огорчался, что она не честолюбива. И уж совсем расстроился, узнав, что она выходит за графа Сумарокова-Эльстона, простого гвардейского офицера».

Это был выбор сказочно богатой принцессы, но именно тургеневской барышни в душе. Сын вспоминает: «Матушка была восхитительна. Высока, тонка, изящна, смугла и черноволоса, с блестящими, как звезды, глазами. Умна, образованна, артистична, добра.

Чарам ее никто не мог противиться. Но дарованьями своими она не чванилась, а была сама простота и скромность. «Чем больше дано вам, – повторяла она мне и брату, – тем более вы должны другим. Будьте скромны.

Если в чем выше других, упаси вас Бог показать им это».

Это был нравственный закон, выработанный великой русской литературой, с которым вступало в жизнь поколение 80-х годов, как Чехов, как Серов. Неудивительно, что Серов чувствовал себя в Архангельском, как в Абрамцеве Саввы Мамонтова. Он писал и неоднократно портреты всех Юсуповых. Первую известность в России и за рубежом юный князь Феликс получил через его портрет, написанный Серовым.

Другую известность доставило ему участие в убийстве Распутина. Сколь ни различны эти события, за ними я вижу княгиню Зинаиду Николаевну. Она была умна, по близости ко двору знала все тайны европейских дворов и правительств, могла бы держать салон, но это сразу ее поставило бы в оппозицию к царскому правительству и к окружению царя, что, впрочем, и случилось, не по ее вине.

Князь Феликс свидетельствует: «В 1917 году лейб-медик, дантист Кастрицкий, возвратясь из Тобольска, где царская семья находилась под арестом, прочел нам последнее государево посланье, переданное ему: «Когда увидите княгиню Юсупову, скажите ей, что я понял, сколь правильны были ее предупрежденья. Если бы к ним прислушались, многих трагедий бы избежали».

Такого рода благотворительная деятельность не была новостью для княгини; она ею и занималась в России, где не эмигранты, а громадное большинство населения бедствовало и нередко оказывалось без всяких средств к существованию, не говоря о случаях массового голода.

Об этом ныне забывают, не хотят знать. Но княгиня Юсупова знала и лучше других отдавала отчет в том, что случилось.

Она была и осталась тургеневской барышней в душе и «маркизой нашего времени», как выразился один критик, восприятие которого интересно тем, что погружает нас в эпоху, когда был создан портрет.

Серов писал с Зинаиды Николаевны и ранее, но экспонировался лишь портрет, над которым он работал в 1900-1902 гг. на протяжении восьми-десяти сеансов в Архангельском и в Петербурге. Известны слова Зинаиды Николаевны, как она говорила, очевидно, с ее очаровательной улыбкой: «Я худела, полнела, вновь худела, пока исполнялся Серовым мой портрет, а ему все мало, все пишет и пишет!»

Известны слова Серова из его письма к жене из Архангельского, очевидно, в первое время знакомства (1896 года): «… славная княгиня, ее все хвалят очень, да и правда, в ней есть что-то тонкое, хорошее». Это, помимо ее красоты и обаяния, сугубо нравственная оценка.

Княгиня была умна и очень талантлива; на великосветском балу-маскараде могла сплясать русскую ко всеобщему восторгу, на любительском спектакле (ставили, к примеру, «Романтиков» Ростана) могла сыграть, как настоящая актриса, к изумлению Станиславского, которому, правда, не удалось ее сманить на профессиональную сцену, как другую генеральшу Марию Федоровну Желябужскую.

Критик С. С. Голоушев писал: «Возьмите, скажем, портрет княгини Юсуповой! Чем она может быть мне интересна? А я, между тем, страшно люблю этот портрет. Я никогда не видал эту женщину в действительности, но я чувствую, что передо мною сидит маркиза нашего времени.

Я чувствую эту женщину большого света и во всех деталях, окружающих ее: в этой собачке, лежащей подле нее на диване, в окружающем атласе и безделушках.

У Зинаиды Николаевны, которая не витала в садах Семирамиды, хотя и могла, рано стали седеть волосы; она их не красила и, конечно, не пудрила, но и седеющие пряди ей придавали очарование «маркизы нашего времени». Занимаясь благотворительностью, княгиня проявила себя и как незаурядный меценат: римский зал музея Изящных искусств сооружен на ее средства.

«Портрет княгини З. Н. Юсуповой» впервые экспонировался на выставке «Мира искусства в начале 1902 г. в Петербурге, и с 15 ноября 1902 г. по 1 января 1903 г. в Москве. Портрет вызвал противоречивые оценки, был воспроизведен в художественных изданиях за рубежом.

То, что портрет княгини, как и другие работы Серова, оказался в Русском Музее, в высшей степени естественно, как и создание этого хранилища искусств наравне с Эрмитажем.

Это не причуда и слава царей, а ход народной жизни с начала преобразований Петра Великого, ренессансные достижения в России во всех сферах искусства и жизнетворчества.

Княгиня Зинаида Николаевна – это создание русской жизни и русской культуры в их соприкосновении с Востоком и Западом в условиях Ренессанса в России, в котором князья Юсуповы с начала преобразований Петра I принимали самое активное участие, чему свидетельство Архангельское под Москвой. И портрет Серова, один из мировых шедевров русского искусства.

Следующая глава

Источник: https://history.wikireading.ru/323134

Читать

Екатерина Алленова

Валентин Серов

• Белый город, Москва, 2000
• ISBN 5-7793-0226-Х
• Отпечатано в Италии Тираж 5000
• © Белый город, 2000
• Автор текста Екатерина Алленова Руководители проекта:

А. Астахов, К. Чеченев

1. Ответственный редактор Н. Надольская
2. Редактор Н. Борисовская
3. Верстка С. Новгородова

Корректоры: Ж. Борисова, А. Новгородова

В издании использованы материалы, предоставленные М. Мезенцевым

На титульном листе: Зимой. 1898. Фрагмент

Пасынок передвижничества

При сопоставлении первых шедевров Серова — Девочки с персиками или Девушки, освещенной солнцем — с поздними, последними работами (портретом Иды Рубинштейн или Похищением Европы) может показаться, что произведения, которые разделяет менее четверти века, написаны разными художниками, или, точнее, художниками, принадлежащими к различным эпохам. Но, в сущности, так оно и было. Если собственная биография Серова небогата событиями, то само время было ими столь богато, что многие даты жизни художника ознаменованы «поворотами» или «переломами» в художественном мире и в собственном серовском творчестве.

В 1887 году, когда была написана Девочка с персиками, умер Крамской, крупнейший портретист, чье творчество долгие годы было знаменем передвижнического реализма. В расцвете сил и славы тогда были Суриков, Репин, Поленов.

На передвижной выставке 1887 года экспонировались Боярыня Морозова Сурикова и Христос и грешница Поленова, а Репин годом позже завершил Не ждали.

О том, что такое «идейный реализм», с тонким юмором писал Константин Коровин, ближайший друг Серова, вспоминая годы ученичества в Московском училище живописи: «Ученики спорили, жанристы говорили: “важно, что писать”, а мы отвечали — “нет, важно, как написать”.

Но большинство было на стороне “что написать”: нужны картины “с оттенком гражданской скорби”… Ученики Училища живописи были юноши без радости. Сюжеты, идеи, поучения отягощали их головы. Прекрасную жизнь в юности не видели. Им хотелось все исправлять, направлять, влиять… Я помню, что один товарищ по Школе, художник Яковлев, был очень задумчив, печален, вроде как болен меланхолией… Мы допытывались, что с ним случилось. “Сюжеты все вышли”, — отвечал он нам со вздохом отчаяния».

Серов с самого начала оказался на стороне «как написать». «Правда ли, что вы не признаете картин с содержанием?» — спросил его как-то критик Стасов, знаменитый апологет передвижничества. «Не признаю, — ответил Серов, — я признаю картины, художественно написанные».

На фоне картин «с оттенком гражданской скорби» Девочка с персиками Серова оказалась удивительным открытием — открытием возможности радоваться безотносительно прекрасному — свету, весне, юности — тому, что восхитительно «само по себе», вне каких-либо соображений морали или «гражданственности».

Автопортрет. 1885

Рисунок Государственная Третьяковская галерея, Москва

Десятилетием ранее Крамской писал Репину о том, что русским художникам «непременно нужно двинуться к свету, краскам и воздуху», то есть обрести свободу от нормативных передвижнических требований к «сюжету». Но получил от коллеги суровый ответ: «Нет. И здесь наша задача — содержание».

Когда же в 1889 году Третьяков приобрел для своей галереи Девушку, освещенную солнцем Серова, вспоминали, как Илларион Прянишников, некогда типичный «шестидесятник» и член-учредитель Товарищества передвижников, ходил по выставке, где экспонировалась серовская картина, и во всеуслышанье ругался: «Это не живопись, это какой-то сифилис!». В этой грубости явственно обнаружилась пропасть, разделявшая молодого Серова и его коллег из передвижнического цеха, многие из которых, в том числе Прянишников, тогда считались корифеями русской живописи (Прянишников, кстати, был преподавателем Московского училища живописи в те годы, о которых вспоминал Коровин). «Они были художники, — писал Коровин, — и думали, что и мы будем точно такими же их продолжателями и продолжим все то, что делали они. Они радовались и восхищались, что мы вот написали похоже на них. Но они не думали, не знали, не поняли, что у нас- то своя любовь, свой глаз, и сердце искало правды в самом себе, своей красоты, своей радости».

Серов, ученик Репина, «пасынок передвижничества», по выражению Михаила Нестерова, буквально с первых шагов в искусстве оказался «чужим», ни на кого не похожим художником. Одновременно с Серовым создавал свои первые шедевры Врубель — в 1886 году, годом раньше Девочки с персиками, написана его Девочка на фоне персидского ковра.

Михаил Врубель. Девочка на фоне персидского ковра. 1886

Фрагмент Киевский музей русского искусства

Девочка с персиками. 1887

Фрагмент Государственная Третьяковская галерея, Москва

Интересно, что при этом обе работы имели своим первоисточником живопись старых мастеров, в первую очередь художников венецианского Возрождения. Двадцатидвухлетний Серов писал невесте из Венеции о своем увлечении «мастерами XVI века Ренессанса»: «Легко им жилось, беззаботно.

Я хочу таким быть — беззаботным; в нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. Я хочу, хочу отрадного и буду писать только отрадное».

Как заклинание двукратно повторено «хочу, хочу отрадного», потому что в нынешнем веке Серов отрадного не видит, оно где-то там, у «беззаботных» старых мастеров.

Для русских художников первой половины XIX века Италия была землей обетованной и шедевры европейского искусства — лучшей школой. Но к 1880-м годам эта школа оказалась основательно забытой.

Забытым оказался и предшествующий отечественный опыт — все русское искусство до шестидесятых годов XIX века Стасов и вместе с ним многие передвижники считали «подражательным и раболепным».

Репин, занимаясь с мальчиком Серовым не где-нибудь, а в Париже с его богатейшими музейными коллекциями, ни словом не обмолвился о возможности «обучения» у старых мастеров, говоря исключительно об изучении натуры.

И, стало быть, намерение Серова писать «только отрадное» означало не что иное, как соединение «порванной связи времен», возвышение вечных ценностей искусства, воплощенных в полотнах старых мастеров, желание руководствоваться только соображениями художественного порядка — качества, совершенства, красоты, гармонии — соображениями, почти забытыми искусством середины века.

Девушка, освещенная солнцем. 1888

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Начало

Детство Серова прошло в артистической среде. Отец — Александр Николаевич Серов — был знаменитый в то время композитор и музыкальный критик,страстный почитатель и пропагандист Вагнера. Сорока трех лет он женился на своей семнадцатилетней ученице Валентине Семеновне Бергман, и будущий художник был их единственным сыном.

Источник: https://www.litmir.me/br/?b=571304&p=13

Княгиня Зинаида Юсупова в портретах и воспоминаниях

Княгиня Зинаида Юсупова в портретах и воспоминаниях

«Сияние»: княгиня Зинаида Юсупова в портретах и воспоминаниях

«Матушка была восхитительна. Высока, тонка, изящна, смугла и черноволоса, с блестящими, как звезды, глазами. Умна, образованна, артистична, добра. Чарам ее никто не мог противиться.

Но дарованьями своими она не чванилась, а была сама простота и скромность. «Чем больше дано вам, — повторяла она мне и брату, — тем более вы должны другим. Будьте скромны.

Если в чем выше других, упаси вас Бог показать им это».

Франсуа Фламенг. Портрет княгини Зинаиды Николаевны Юсуповой. 1894 г.

Такие воспоминания о княгине Зинаиде Юсуповой оставил её сын Феликс. Он боготворил мать. Но и в сердцах других людей эта необыкновенная женщина сохранилась не только как восхитительная красавица, но и как пример непревзойденного благородства — не зря при царском дворе её называли «Сияние».  

Зинаида Николаевна Юсупова родилась в 1861 г.

в одной из самых знатных и богатых семей Российской империи: ее отец, последний князь из рода Юсуповых, был владельцем заводов, мануфактур, рудников, доходных домов, усадеб и поместий, их годовой доход превышал 15 млн золотых рублей.

Благодаря родителям, дом которых был открыт для людей науки и искусства, дочери Юсуповых — Зинаида и Татьяна получили прекрасное образование и воспитание. Позднее сын Зинаиды Феликс рассказывал:

«Семи лет матушка моя была готовой светской дамой: могла принять гостей и поддержать разговор. Однажды бабке нанес визит некий посланник, но та велела дочери, малому ребенку, принять его. Матушка старалась изо всех сил, угощала чаем, сластями, сигарами.

Все напрасно! Посланник ожидал хозяйку и на бедное дитя даже не смотрел. Матушка исчерпала все, что умела, и совсем было отчаялась, но тут ее озарило, и она сказала посланнику: „Не желаете ли пипи?“ Лед был сломан.

Бабка, войдя в залу, увидела, что гость хохочет как сумасшедший».

Вскоре княжна стала одной из первых красавиц Петербурга. «Руки ее просили знаменитые европейцы, в том числе августейшие, однако она отказала всем, желая выбрать супруга по своему вкусу. Дед мечтал увидать дочь на троне и теперь огорчался, что она не честолюбива. И уж совсем расстроился, узнав, что она выходит за графа Сумарокова-Эльстона, простого гвардейского офицера».

Действительно, выбор княжны многим показался странным. Спустя годы военный дипломат граф А.А.

Игнатьев вспоминал: «Каким-то друзьям удалось, наконец, убедить одного из кавалергардских офицеров, хоть и недалёкого, но богатого и носившего уже двойную фамилию Сумароков-Эльстон, жениться на Юсуповой.

Неглупая и очаровательная супруга сделала карьеру этого заурядного гвардейца, но ума, конечно, ему придать не смогла».

Степанов К.П. Портрет кн. З.Н. Юсуповой. 1902 г.

После свадьбы супругу Зинаиды высочайшим указом было пожаловано право именоваться двойным титулом — князем Юсуповым, графом Сумароковым-Эльстоном.

Брак был счастливым, несмотря на разность характеров.

На костюмированном балу. 1903 г.

Тем не менее, Юсуповы жили широко, устраивая грандиозные балы и приёмы, на которые приглашались члены императорской семьи и представители иностранных домов.

«Матушка от природы имела способности к танцу и драме и танцевала и играла не хуже актрис. Во дворце на балу, где гости одеты были в боярское платье XVII века, государь просил ее сплясать русскую.

Она пошла, заранее не готовясь, но плясала так прекрасно, что музыканты без труда подыграли ей. Ее вызывали пять раз».

Константин Маковский. Портрет княгини Зинаиды Николаевны Юсуповой в русском костюме

«Всюду, куда матушка входила, она несла с собой свет». И неудивительно, что много сил, времени и средств она тратила на благотворительность.

Под её патронажем находился целый ряд учреждений: приюты, больницы, гимназии, церкви, причём не только в Петербурге, но и по всей стране.

Во время русско-японской войны Зинаида Николаевна была шефом военно-санитарного поезда на фронте, а во дворцах и имениях Юсуповых были организованы санатории и больницы для раненых.

Даже художник Валентин Серов, который обычно не жаловал аристократию и не льстил знатным дамам, когда писал их портреты, был восхищен княгиней Юсуповой: «Если бы все богатые люди, княгиня, были похожи на вас, то не осталось бы места несправедливости». На что Зинаида Николаевна ответила: «Несправедливости не искоренить, и тем более деньгами, Валентин Александрович».

Валентин Серов. Княгиня Зинаида Юсупова в своем дворце на Мойке. 1900 г.

Однако назвать её жизнь безоблачной нельзя. В браке у Зинаиды Николаевны родились 4 сына. Двое из них умерли в младенчестве. И старшему Николаю не было суждено прожить долго: он погиб в 25 лет на дуэли. Говорили даже о родовом проклятии Юсуповых — будто в каждом поколении в этой семье может остаться в живых только один сын, остальные же умирают, не достигнув 26-летнего возраста.

Судьба младшего, Феликса, тоже стала причиной для материнских волнений. Феликс стал организатором убийства Григория Распутина. Мать поддержала его: «Ты убил чудовище, терзавшее страну. Ты прав. Я горжусь тобой».

царица, молча её слушавшая, поднялась и рассталась с ней со словами: „Надеюсь, я больше никогда вас не увижу“».

С сыном Феликсом

Стоит отметить, что многие современники считали Зинаиду Николаевну политически прозорливой, наделенной государственным умом. К ее суждениям прислушивались даже министры.

А в 1917 году лейб-медик, дантист Кастрицкий, вернувшись из  Тобольска, где царская семья находилась под арестом, прочел Юсуповым последнее государево послание, переданное ему: «Когда увидите княгиню Юсупову, скажите ей, что я понял, сколь правильны были ее предупреждения. Если бы к ним прислушались, многих трагедий бы избежали».

С внучкой Ириной

Сами Юсуповы покинули Петербург сразу же после начала революционных волнений и поселились в Крыму. А в 1919 году они эмигрировали в Италию. В отличие от многих русских эмигрантов, Юсуповы смогли вывезти за границу ряд ценностей и имели там некоторую недвижимость.

Зинаида Николаевна даже продолжила заниматься благотворительностью: при её содействии были созданы бюро прииска работы, бесплатная столовая для эмигрантов, белошвейная мастерская. Журналист П. П. Шостаковский, встречавшийся с Юсуповой в 1920-е годы, писал: «Самая из них умная и толковая оказалась старуха Юсупова. Старуха-княгиня не поминала прошлого. …

Короче говоря, не только приняла как неизбежное создавшееся положение, но и старалась облегчить другим выход на новую дорогу, дать возможность заработать себе кусок хлеба».

• После смерти мужа Зинаида Николаевна переехала в Париж, к сыну и его жене, где умерла в 1939 году. После её смерти сын Феликс нашёл в бумагах матери стихотворение, написанное незнакомым почерком:

Вы говорите, вам — седьмой десяток лет? Конечно, с вашей я уверую подачи, Сударыня, в сие известие, иначе Подумал бы, что вам и трех десятков нет. Итак, вам шестьдесят, вы говорите, лет. На том благодарю. А думай я, что тридцать, В вас, разумеется, не смог бы не влюбиться! И, с вами коротко не будучи знаком, Не насладился бы любовью целиком! Итак, сударыня, вам нынче шестьдесят, И в вас влюбленности не прячут стар и млад. Вам шестьдесят. И что? Для любящего взгляда Не только шестьдесят — и сотня не преграда. И к лучшему — когда уже за шестьдесят! Тусклее лепестки — сильнее аромат. Когда в цвету душа, над ней не властны зимы. И прелести ее вовек неотразимы. Незрелая краса немного и поймет. А с вами разговор — и острота, и мед. И только вы одна поймете и простите. И в вас, как ниточки в одной единой нити, И ум, и доброта. И я, по правде, рад,

Что вам исполнилось сегодня шестьдесят!

Источник: https://deligent.livejournal.com/19323323.html