Портрет принцессы де брольи, энгр

«Никаких угрызений совести, если вы копируете древних. Их произведения — это общее достояние, откуда каждый может брать то, что ему понравится. Они становятся нашей собственностью, когда мы умеем ими пользоваться, Рафаэль, неустанно подражая им, оставался самим собой.» — Жан Огюст Доминик Энгр.

В 1813 году Энгра ожидали значительные перемены в жизни. Пожалуй, самая главная и значимая перемена, открывшая новую страницу — знакомство с молодой модисткой Мадлен Шапель. Знакомство их было заочным, ни живописец, ни Мадлен, не видели друг друга, что не помешало им активно переписываться.

Спустя какое-то время Мадлен получила портрет Энгра, а вскоре за этим последовало и официальное предложение руки и сердца талантливого художника.

Согласие было получено и пара сочеталась узами брака в декабре 1813 года. Через год у молодой семьи родился ребёнок, но к несчастью умер в тот же день. Трагедия не разъединила супругов, они вместе переживали горе.

Спустя несколько месяцев Энгр получил ещё один удар — умер его отец.

Жан Огюст Доминик Энгр: Автопортрет. Фрагмент. 1859 год.

Несмотря на трагические события, живописец продолжал писать. В 1814 году свет увидела прекрасная картина «Большая одалиска». Произведение Энгра воспевает красоту обнажённого женского тела и на холсте появляется прекрасный и недостижимый образ, созданный фантазией художника.

Плавные контуры невольно заставляют скользить взгляд зрителя по мягким и чувственным изгибам. Ради и во имя красоты художник пожертвовал принципом анатомической верности — у обольстительной красавицы присутствуют лишние позвонки. Сей факт был яростно подчёркнут критиками.

«Большая одалиска» писалась для сестры Наполеона Каролины Мюрат, которая в 1808 году стала королевой Неаполя. Однако полотно она так и не получила. Наполеон был низложен и его сестра так и не забрала картину.

Жан Огюст Доминик Энгр: Руджиеро, освобождающий Анжелику. 1819 год.

Политические изменения в Европе внесли изменения и в жизнь художника. В 1815 году Наполеоном было проиграно сражение при Ватерлоо — империя развалилась, а сам Наполеон вторично отрёкся от престола и под конвоем был сослан на Остров Святой Елены, где и провёл последние шесть лет жизни.

Вслед за этими событиями французские поданные массово стали покидать Вечный город. Отъезд заказчиков отразился и на финансовом благополучии художника. Материальное положение семьи резко ухудшилось, к тому же и на родине его искусство не находило понимания. В это же время в 1817 году умирает мать художника.

Жан Огюст Доминик Энгр: Портрет Бетти Ротшильд. 1842 год.

В 1819 году финансовое положение Энгров оставляло желать лучшего. Именно в этот момент они получили приглашение от итальянского скульптора Лоренцо Бартолини пожить в его флорентийском особняке.

За те четыре года, что семья прожила в особняке скульптора, Энгр написал такие знаменитые портреты, как «Портрет скульптора Лоренцо Бартолини» 1820 год, «Портрет графа Н. Д.

Гурьева» 1821 год, «Портрет мадам Леблан» 1823 год.

Закончился флорентийский период жизни художника созданием исторического произведения «Обет Людовика XIII» 1824 год. В работе рассказываются события далёкого 1638 года, когда французский король посвятил народ, государство и корону Святой Деве Марии.

Завистники и хулители продолжали критиковать Энгра, называя его творчество рабским подражанием художников XIII — XIV веков. Энгру постоянно прилетали обвинения в чрезмерном фанатизме по отношению к Рафаэлю.

Однако Энгр оставался непреклонен в своём мнении. Он попрежнему считал и был в этом убеждён, что истинного расцвета европейское искусство достигло именно в эпоху Ренессанса.

Художник признавал лишь школу мастеров Возрождения и главной своей задачей видел в продолжении их искусства в лучших традициях.

Жан Огюст Доминик Энгр: Обет Людовика XIII. 1824 год.

В 1824 году картину «Обет Людовика XIII» выставили в парижском Салоне и мастеру пришла долгожданная слава. Творчество живописца признали и удостоили высокой похвалы, сравнив его с Рафаэлем. Работу поместили в Кафедральном соборе Монтобана, а художник получил орден Почётного легиона.

В 1825 году живописец стал академиком парижской Академии художеств. Однако, пожалуй, самым ценным для мастера явилось то, что его стали считать спасителем французской живописи, которая попала под пагубное влияние романтизма Эжена Делакруа и его сторонников.

Долгожданная слава, доставшаяся тяжким трудом, неустанным и непоколебимым следованием своим принципам и идеалам, была как бальзам на душу. Жизнь благоговела художнику. В Париже он открыл свою школу живописи, где с большим успехом обучал молодых художников. В 1829 году начал преподавать в Академии, которую в дальнейшем и возглавил.

Жан Огюст Доминик Энгр: Портрет принцессы де Брольи. 1851 — 1853 год.

В 1835 году Жан Огюст Доминик Энгр вернулся в Рим, где руководил учебным заведением, созданным по указу Наполеона в 1803 году. Энгр был реформатором не только в своих произведениях, но и в учебном процессе. Молодые художники учились не только азам искусства живописи, но и посещали концерты и учили археологию. Вот как выглядел идеальный процесс обучения живописцев по мнению мастера:

Молодые люди должны сперва некоторое время рисовать головы из «Лоджий» Рафаэля, затем фигуры с античных барельефов; …

затем перейти к рисованию живой модели; копировать живописью в Лувре картины и фрагменты избранных картин, наконец упражняться в живописи с живой модели …

Пусть ученик распределяет свою работу между изучением природы и изучением мастеров. Отрывки из писем и записей // Мастера искусства об искусстве. Т. II. — М.: Изогиз, 1933. С. 260.

Энгр продолжал следовать своей дорогой в мире искусства несмотря на непрекращающиеся нападки завистников и невежественной толпы. Всегда оставался верен своим принципам и идеалам.

Жан Огюст Доминик Энгр: Смерть Леонардо да Винчи. 1818 год.

В 1841 году Энгр навсегда покинул Рим и вернулся во Францию. Вернулся Энгр победителем, всеми признанным и уважаемым главой французской классицистической школы живописи. Великий художник получил приглашение на обед от самого короля Луи-Филиппа, а композитор-романтик Гектор Берлиоз посвятил ему специально написанный концерт.

В 1849 году художника настигло горе. В результате гангрены, образовавшейся после раны ноги, умерла любимая жена Мадлен. Художник впал в депрессию, закрылся от всего мира.

Три года потребовалось художнику, чтобы хоть как-то отойти от потери. Когда боль утихла, Энгр женился на Дельфине Рамель, которая была младше его на двадцать восемь лет.

К слову, самому художнику на тот момент был семьдесят один год.

Творчество Жана Огюста Доминика Энгра отмечено не столько историческими и религиозными полотнами, сколько блестящими портретами современниц. Истинную славу художнику принесли именно они, хотя Энгр и считал себя прежде всего историческим живописцем.

Жан Огюст Доминик Энгр: Портрет графини д'Оссонвиль. 1845 год.

В 1862 году Энгр получил звание сенатора, а через три года стал членом Королевской академии художеств Антверпена. Отличное здоровье мастера позволяло ему работать не покладая рук. Однако одним январским вечером 1867 года Энгр провожал дам до экипажей и сильно простудился. Пневмония оказалась сильнее и 14 января великого мастера не стало.

Искусство великого художника повлияло на дальнейшее развитие мировой живописи. Ученики боготворили Энгра, но достигнуть высот мастера не удалось никому. Жан Огюст Доминик Энгр — преданный поклонник классического стиля в живописи, который предвосхитил романтические искания новой эпохи.

# искусство

Источник: https://journal.tapigo.ru/articles/artist_11

The Princesse de Broglie

Painting by Jean Auguste Dominique Ingres

The Princesse de BrogliePortrait of Princess Albert de BroglieArtistJean-Auguste-Dominique IngresYear1851–53MediumOil-on-canvasSubjectPauline de Galard de Brassac de BearnDimensions121.3 cm × 90.8 cm (47.8 in × 35.7 in)LocationMetropolitan Museum of Art, New York CityAccession1975.1.18

The Princesse de Broglie (French La Princesse de Brogli) is an oil on canvas painting by the French Neoclassical artist Jean-Auguste-Dominique Ingres. Completed between 1851 and 1853, it shows Pauline de Broglie, who adopted the courtesy title princess, and married Albert de Broglie, the 28th Prime Minister of France in 1845. Pauline was aged 28 at the time of its completion. She was highly intelligent, widely known for her beauty, but suffered from profound shyness, and the painting captures her melancholia. Pauline contracted tuberculosis in her early 30s and died in 1860 aged 35. Although Albert lived until 1901, he was heartbroken and did not remarry.

Ingres undertook a number of preparatory pencil sketches in preparation for the commission, each of which captures her personality and sense of taste. They show her in various poses, including standing, and in differently styled dresses.

The eventual painting is considered one of Ingres' finest later-period portraits of women, along with the Comtesse d'Haussonville, Portrait of Baronne de Rothschild and Madame Moitessier.

As with many of Ingres' female portraits, details of costume and setting are rendered with a chilly precision while her body seems to lack a solid bone structure. The painting is held in the collection of the Metropolitan Museum of Art, New York, and is signed and dated 1853.

Commission

Joséphine-Éléonore-Marie-Pauline de Galard de Brassac de Béarn (1825–1860) married Albert de Broglie on 18 June 1845, and they had five sons together. Although not high royalty, on the occasion of their marriage, they styled themselves Prince and Princesse respectively.

Pauline was a highly intelligent and religious woman, who was well read and wrote a number of texts in her lifetime. Her shyness was well known; she was widely considered strikingly beautiful and charming, but those around her would often avoid eye contact so as not to embarrass her.

[1] Albert was devoted to his wife, and commissioned the painting after being impressed by Ingres' 1845 portrait of his sister, the Comtesse d'Haussonville.[2]

Albert, 4th duc de Broglie, the 28th Prime Minister of France

Albert approached Ingres around 1850 to undertake the portrait. Ingres dined with the de Broglie family in January 1850, and according to one eyewitness, «seemed to be very happy with his model.»[1]

Influenced by the working methods of Jacques-Louis David, Ingres began with a number of nude preparatory sketches, for which he employed professional models.

He built up a picture of the sitter's underlying anatomical structure, as seen in the Musée Bonnat study, before deciding on how to build the lavish costume and accessories.

[4] Although there is no surviving record of the commissions, and the exact sequence of events is uncertain, the sketches can be dated from 1850, the year the style of her evening dress came into fashion.[4] Ingres signed and dated the final picture at the left center «J. INGRES. pit 1853».[5]

Pauline died in 1860 aged 35 from tuberculosis. After her death, Albert published three volumes of her essays on religious history.[1] Albert (who in 1873 became the 28th Prime Minister of France) lived until 1901, but was heartbroken and did not remarry.

[1] He kept her portrait for the remainder of his life draped in fabric and hidden behind a velvet curtain,[6] only lending it to select exhibitions.[7] After his own death, the painting passed within the family until 1958 when it was sold to the Metropolitan Museum of Art via the banker and art collector Robert Lehman,[8] and is today held in the Lehman Wing.

[6] The family kept most of the jewelry and accessories seen in the painting, although the marabou feathers were sold to the Costume Institute of the Metropolitan Museum.[7]

Preparatory studies

There are comparatively few extant preparatory sketches for the de Broglie painting compared to other of his later period portraits. Ingres' usual technique was to use sketches both to plot the final work and to provide guidance for assistants on whom he relied to paint in the less important passages. Some others may have been lost or destroyed.[9][10]

The extant sketches date from 1850 to 1853 and are drawn with graphite on paper or tracing paper. They vary in elaboration and detail, but show Ingres thinking through the eventual form and pose of the sitter.

The earliest consists of a brief sketch of the princess in a seated pose.[11] There is a full-length study of a nude standing in essentially the final pose, in which Ingres experimented with two different positions of the crossed arms.

A second full-length study shows a clothed figure. Two others are focused on her hands.

[12][1] A highly finished drawing of the princess standing with her left hand at the neck and dressed in a simpler costume than in the painting, may be a study for the painting or an independent work.[11] Besides these five or six extant sketches, about the same number are known to be lost.[4]

• 

  Study for a Portrait of the Princesse de Broglie, c. 1850–51

• 

  Princesse de Broglie, c. 1851–52. Graphite on paper, 31.2 x 23.5 cm. Private collection

• Study, c. 1852–53. Graphite on paper, 30 x 16 cm. Musée Bonnat, Bayonne

• Study, c. 1852–53. Graphite and red chalk on paper, 27.8 x 17.5 cm. Location unknown

The painting's central motifs were already established in the earliest studies, in which her oval face, arched eyebrows, and habit of folding her arms with one stuffed into the opposing sleeve appear.[1] Ingres found the sittings difficult and agonised over every detail.

He wrote to his friend and patron Charles Marcotte that he was «killing [his] eyes on the background of the Princesse de Broglie, which I am painting at her house, and that helps me advance a great deal; but, alas, how these portraits make me suffer, and this will surely be the last one, excepting, however, the portrait of [his second wife] Delphine.»[4][13]

Description

Painting

Detail showing pearl earrings and draped pearl laced marabou feathers[14]

The Princesse de Broglie is shown in three quarters view, her arms resting on a lavishly upholstered, pale gold damask easy chair. Her head is tilted to the viewer's left, black hair tightly pulled back and bound by blue satin ribbons.[5] She is located in the family home at 90 rue de l'Université in Paris,[6] in an evening dress that implies she is about to depart for the evening.[15] She is dressed in the height of contemporary Parisian fashion,[16] in particular the opulent Second Empire fashions then current in clothing, jewelry and furniture. She wears a gold embroidered evening shawl,[3] and an off-shoulder[14] pale blue satin hoop skirt ball gown,[17] with lace and ribbon trim. Her hair is covered with a sheer frill trimmed with matching blue ribbon knots.

Her adornments include a necklace, tasseled earrings and bracelets on each wrist. Her pendant with cross pattée signifies her piety and was perhaps designed by Fortunato Pio Castellani or Mellerio dits Meller.

[6] Her earrings are made from cascades of small natural pearls. Her left wrist contains a bracelet of roped pearls; the one on her right is made of red enameled and diamond set gold links.

The necklace is held by a double looped chain holding a gold pendant, which appears to be an original Roman bulla.[18]

Detail with lace dress trimmings, jewelry, rings, tucked hand, elongated fingers, and yellow gold chair

Her neck is unusually elongated, and her arms seem boneless or dislocated, while her left forearm appears to be under modeled and lacking in musculature.

[19] Her oval face and facial expression are idealised, lacking the level of detail given to other foreground elements,[6] although she was widely known as a great beauty.[2]

The painting is composed from grey, white, blue, yellow and gold hues.[17] The costume and decor are painted with a supreme precision, crispness and realism that art historians have compared to Jan van Eyck.

[20] In many ways the painting is austere; art historian Robert Rosenblum describes a «glassy chill», and «astonishing chromatic harmonies that, for exquisite, silvery coolness, are perhaps only rivaled by Vermeer.»[21] Her facial features are statuesque and in passages display the quality of porcelain.

[3] The painting contains a number of pentimenti, including around the contours of her hair, and the yellow chair. The horizontal bands are about 2.5 cm wide, and composed from yellow paint on either side of her head near the earrings. They seem to have been used to plot the positioning of the moldings. The black hat on the chair seems to have been a late addition.

There are visible passages of underdrawing where the artist seems to trace out shapes and positions, established in the preparatory sketches, onto the grounded canvas. These include squared lines around the left shoulder and chest areas. There are lines mapping out the throat and top edge of the bodice.[12]

Coat of arms combining the heraldics of the de Broglie and de Bearn families

Compared to the Portrait of Comtesse d'Haussonville, or most of Ingres' later portraits, the background is flat and featureless, probably to place emphasis on the coat of arms.

[22][23] It comprises a neutral soft pale grey and evenly textured wall, with a linear structured gilded wood mouldings,[5] and a fictitious coat of arms combining the heraldics of the de Broglie and de Bearn families.

[22] The grey wall is underlined with a barely discernible deep blue pigment.[12] This minimalist approach reflects the «ascetic elegance»[17] of his early female portraits, where the sitter was often set against featureless backdrops.

[17] The precisely rendered details and geometric background create an impression of immobility, while subtle movement is implied by the tilt of her head and the shimmering folds of her dress.[24]

Frame

The Louis XIII style Ovolo frame, c. 1950–1960

The current frame measures 157 x 125.6 cm at the exterior and is made of pink-orange bole pine,[25] lined with a garland of gilt-plastered ornament flowers. Its ornaments lie on ovolo molding. It was produced in the United States between 1950 and 1960 (around the time the Metropolitan acquired the work) in the French Louis XIII style fashionable in Ingres' period. It is similar to, and probably modeled on, the frame used for Madame Moitessier

Источник: https://en.wikipedia.org/wiki/The_Princesse_de_Broglie

В 1868 году аббат Фокон написал биографическую статью «Три принцессы дома де Брольи».  В роду де Брольи были и священнослужители, и талантливые офицеры, полководцы, генералы и даже маршалы, которые достойно послужили и Франции, и России. Но и женщины семьи де Брольи заслуживают того, чтобы о них знали и помнили. Сегодня рассказ о тех, чья судьба связана с усадьбой Монрепо в Выборге.

Франсуаза Луиза Анжелика де ля Брусс де Вертейяк родилась в Париже 9 декабря 1760 года в семье маркиза де Вертейяка. Невероятно одаренная и богатая, 9 апреля 1782 года она выходит замуж за Жозефа-Огюста де Брольи-Ревель, сына маршала Виктора-Франсуа де Брольи, героя-полководца Семилетней войны.

  За 10 лет брака у них родилось семеро детей. Спасаясь от Великой Французской революции, семья уезжает в Германию. Князь Ревельский тогда занимал почетную должность при графе д Артуа, брате короля Людовика XVI. Увы, смертельный недуг свел его в могилу за считанные  часы. Это случилось в Вестфалии 26 января 1795 года.

Вдова с детьми вскоре нашла прибежище в России.

В 1762 году великий князь и будущий российский император Павел Петрович и его супруга, совершая путешествие по Европе под именем графа и графини Северных, пожелали посетить нормандский замок де Брольи.

В тяжелые для семьи де Брольи времена Павел I не забыл приема, устроенного ему в нормандском замке, и пригласил вдову с детьми в Петербург. Мальчики были устроены на учебу в Сухопутный шляхетский корпус, готовящий гвардейских офицеров.

Императрица Мария Федоровна, благоволившая к несчастным эмигрантам, определила юную Александрину-Симплицию в пансион благородных девиц. Франсуазе, матери Александрины, была выделена квартира в том же доме, где жила и воспитывалась дочь.

Долгие годы принцесса Ревельская была окружена заботой и милостью царской семьи. Сменивший на троне Павла I Александр унаследовал от отца расположение к де Брольи. В пожизненное владение принцессе де Брольи-Ревель 26 ноября 1802 года передается местечко Мотоль под Брестом, которое в 1812 г.

было разорено французскими войсками. Принцесса владела поместьем до конца 1827 г. В указе императора Николая I, ликвидировавшем право владения местечком Мотоль французской принцессой де Брольи-Ревель, отмечалось,  что государственное казначейство должно ежегодно выплачивать принцессе 1 217 руб.

серебром до ее смерти.

Император Александр I  даже поспособствовал браку Александрины-Симплиции с бароном Паулем Николаи, начинавшим дипломатическую карьеру, которая обещала быть очень успешной.

Пауль в письме графу Воронцову от 6 июня 1810 года писал о своей невесте: «От своих родителей она унаследовала чувства благородства и чести; в ее характере есть черты, схожие с моими, она естественна и скромна, при этом сила духа, присущая ей в ее 22 года, выделяет ее даже среди тех девиц, кои превзошли ее возрастом».

Через год у супругов Николаи родилась дочь Мария, вскоре еще две девочки, Октавия и Александрина.

По условиям брачного соглашения девочки в семье должны были воспитываться в католицизме (как мать), а мальчики – в лютеранской вере (как отец).

Из Лондона семья Пауля Николаи переехала в Копенгаген. Барон Николаи был назначен посланником России в Дании. И сам барон, и его супруга нашли в Копенгагене теплый прием и обзавелись добрыми друзьями. Здесь у Николаи родились сыновья Николас, Леонтий (Людвиг Эрнст) и Александр.

Обессиленная частыми родами, обеспокоенная будущим своих детей, Александрина в 1824 году, в ожидании очередного малыша, пишет супругу  письмо, полное тревоги, любви и нежности.

«26 февраля 1824 года.
Я пишу тебе эти строки, мой Пауль, в годовщину нашей свадьбы и благодарю  тебя за 13 лет счастья, которым обязана тебе.

Я хочу рассказать о своих  к тебе чувствах, которые переполняют моё сердце, чтобы, когда меня не станет, эти строки напомнили тебе о моей нежной любви. Ты увидишь: твоя Александрина  думает о тебе даже в ином мире! Я пишу эти строки, сидя на подаренном тобой диванчике.

Присядь на него и скажи себе, что ради любви ко мне тебе должно сохранить себя для наших детей; что я наблюдаю за тобой из иного мира, где, надеюсь, мы однажды снова обретём друг друга, и благодарю тебя за всё то, что ты делаешь для этих малышей, у которых нет больше никого в мире, кроме тебя. Я вверяю тебе это сокровище, лучшую часть себя. Я уповаю на милосердие Бога и буду молиться за всех вас…

Во имя Господа страдаю я во искупление своих грехов. Ему я приношу в жертву свою жизнь ради тебя, мой друг, ради наших детей…  Друг мой, если бы ты теперь видел свою бедную Александрину, ты понял бы, как  разрывает ей сердце мысль о том, чтобы покинуть тебя, и каких сил стоят ей эти строки…

Религия не запрещает плакать, но пускай слёзы эти будут слезами смирения… Чистой душе не подобает роптать, ибо  это только усилит страдания…

Когда тебе станет совсем невмоготу, мой Пауль, когда боль покажется невыносимой, обрати свой голос к Господу милосердному и скажи ему: «Господь мой и Бог мой, дай мне сил исполнить твою святую волю и не позволь мне возроптать». И ты увидишь, что тебе станет легче… боль не уйдёт, но ты  найдёшь в себе силы вынести её…

Повторяй себе, что твоя Александрина обязана тебе огромным счастьем, и что ты был ей бесконечно дорог!.. Я не прошу тебя рассказывать детям о матери, любившей их, я знаю, что ты и так сделаешь это. Я прошу тебя говорить им о том, что им должно не забывать о счастье своего отца.

Друг мой, я заканчиваю писать, ибо силы мои истощены… долгое прощание – лишняя боль для нас обоих… Крепись, мой Пауль, твоя Александрина,  умирая, заклинает тебя не лишать детей отца… Милый друг, от тебя потребуется быть  не только мужчиной, но и смиренным христианином.

Александрина».

…Через две недели после написания этого письма, 15 марта 1824 года, баронесса родила девочку. В Копенгагене тогда свирепствовала лихорадка.

Еще в 1811 году Людвиг Николаи в письме  графу Воронцову выражал опасения по поводу состояния здоровья своей невестки: «Только в одном я за нее страшусь.

Я не знал, что она страдает болезнью грудной клетки… и я боюсь, как бы у нее не возникло сложностей во время родов».

Слабый после рождения дочери организм баронессы Николаи оказался беспомощным перед лицом болезни. 28 марта Александрина фон Николаи (урожденная де Бройли-Ревель) умерла, оставив семью горевать об утрате…

…Узнав о смерти дочери, Франсуаза де Брольи-Ревель немедленно отправилась в Данию, несмотря на трудности путешествия и возраст (64 года), и осталась у зятя и внуков на несколько месяцев. 5 мая в часовне австрийской миссии в Копенгагене она крестила свою последнюю внучку. При крещении девочку нарекли Симплицией-Луизой-Паулиной, а ее крестный, австрийский посланник, добавил имя Эрнестина.

Если бы вы знали, господин граф, как я в нем нуждаюсь: стоит мне немного воспрянуть духом, как в глубине моей души снова рождается боль. Моя теща, удивительная женщина, коей Небо послало много жестоких испытаний, приняла новость с истинным мужеством, вызвавшим восхищение у всех окружающих. Облегчение ей принесли мои письма – нежность матушки была перенесена полностью на меня.

Ее любовь ко мне возросла с того момента, как наши слезы объединились в одно общее горе. Я уверен в том, что Императрица-мать не обделит своим щедрым вниманием моих детей.

Не исключено, что Ее Величество сделает мне предложение поместить моих дочерей или одну из них в один из ее институтов, но на это я никогда не смогу согласиться: моя милая Александрин никогда бы на это не согласилась и в этом отношении наши мысли с ней совпадали, как и во многом другом».

Какая судьба ждала семерых детей, оставшихся без мамы? Отец не мог дать им материнской нежности, но окружил детей вниманием и заботой. Старших девочек 12, 11 и 10 лет он доверил бабушке, графине Франсуазе де Брольи-Ревель. Бабушка увезла их во Францию.

Дочери обязаны были писать отцу еженедельные длинные письма-отчеты по установленному им образцу. К старшему сыну, Николасу, был приставлен наставник, младшими занималась гувернантка-англичанка, а маленькой Симплиции нашли кормилицу. Когда малышке исполнилось 10 месяцев, кормилица покинула семью.

Немедленно кроватку ребенка перенесли в комнату отца, который оберегал ночной покой и сон дочери до ее 6-летнего возраста. Впервые Пауль повез дочь к бабушке во Францию, когда ей исполнилось 2 года.

Позже Симплиция вспоминала: «Воспитанная английской бонной, я была этаким дичком, не слишком любезным, резко отвечая «No» на любое обращение. Бонну, допустившую подобное, уволили».

Умненькая и весьма способная девочка легко освоила французский, немецкий и английский языки. Первой наставницей маленькой Симплиции стала ее старшая сестра, 15-летняя Мария, которая обучала девочку французскому языку и священной истории. Юная наставница была очень строга! Кстати, все барышни де Николаи занимались музыкой и живописью.

Они стали отличными пианистками и рисовальщицами.

Барон Пауль Николаи очень внимательно, но своеобразно относился ко всему, что касалось детей. Например, в отношении здоровья для всех членов семьи были установлены правила, которые безоговорочно выполнялись. В начале весны в лечебных целях все пили травяной сок.

«Ужас! Но самые горькие порошки и самые противные микстуры надлежало принимать, не кривя лица. Ни сахара, ни варенья к ним не полагалось», – вспоминала Симплиция. Питались дети по-спартански. Утром каша на воде. Скромный, но достойный обед. Чашка холодного молока и кусок ржаного хлеба на полдник.

И на ужин каша на воде и картошка с солью.

«А однажды на стол поставили немного сливочного масла. Это было целое событие в нашей жизни», — вспоминала Симплиция
Старый дворецкий, любивший и жалевший детей, припрятывал иногда остатки десерта с «взрослого» стола.

И когда дети появлялись на пороге столовой, он подмигивал им, что означало: вас ожидают маленькие вкусности.
Пауль Николаи весьма бдительно относился к образованию детей. До того, как дети пошли в школу, он лично проверял их знания.

И горе ленивым! Их ставили на колени в вестибюле посольства, где они под взглядами секретарей посольства и атташе учили невыученный урок.
 

Ежегодно семья проводила отпуск во Франции, в замке Сен-Жорж. Там их с нетерпением ждала бабушка и две тетушки. Аббат Фокон писал об обитательницах замка Сен-Жорж: «Не было ничего более восхитительного, чем жизнь обитателей Сен-Жорж.

Каждый день эти дамы вставали ни свет ни заря и после долгой и благочестивой молитвы отправлялись к мессе. Остаток утра проводили в посещениях больных и бедных.

После обеда час выделялся на духовное чтение, остальное время проводилось в упорной и трудной работе на благо церкви или бедняков, работе, которую три благородные дамы взяли на себя добровольно…

Там же она познакомилась с отцом Соле, настоятелем обители de la Vierge-Fidele, с которым вела активную переписку и мудрым советам которого следовала.
В начале 1839 года мадемуазель Симплиция начинает выходить в свет. Ей было 15 лет, когда отец представил ее королевскому двору в Копенгагене по случаю коронации Кристиана VIII.

C тех пор, несмотря на религиозные устремления, она стала вести жизнь светскую, с балами и приемами.

Но в 1850 году барон Пауль Николаи оставил дипломатическую службу и с дочерью удалился в свое имение Монрепо. Для Симплиции это стало большим испытанием.

В столице Дании она могла во французской или австрийской миссии по воскресеньям ходить к причастию, посещать мессы.

Но в Монрепо! Выборгская церковь в трех километрах, снег лежит по 6-7 месяцев, зимой по льду залива до имения добирались волки и выли так, что слышно было в усадьбе… Почти полное одиночество, выход к столу, тет-а-тет с отцом, немногословным и придирчивым к соблюдению этикета. К ужину он всегда появлялся при полном параде и от дочери требовал вечернего наряда. Дважды в неделю на ужин приглашался выборгский доктор, друг семьи, с ним Симплиция играла дуэтом на фортепиано. Но музыка стала утомлять барона, пианино велено было закрыть…

В апреле 1866 года барон за четыре дня сгорел от пневмонии. Симплиция одна была при нем, получив последнее благословение и сопроводив последний вздох. Она писала:

«Это была тихая смерть. Она завершила чистую жизнь, полностью посвященную служению долгу… Если эта честная и простая душа и совершала ошибки, то ненамеренно, так истово веруя в Божье милосердие».

Симплиция
После смерти отца Симлиция стала одной из основательниц общины Святого Семейства в городе Дувр-Деливранд в Нормандии.

Подготовила библиотекарь музея-заповедника «Парк Монрепо» Наталья ЛИСИЦА

Источник: http://www.parkmonrepos.org/content/tri-princessy-doma-de-broli

Жан Огюст Доминик Энгр — французский живописец

Жан-Огюст-Доминик Энгр (Jean-Auguste-Dominique Ingres) (1780 — 1867) — французский живописец родился в Монтобене (Франция), где был старшим из семи детей.

Его отец был одаренным, творческим человеком: он занимался скульптурой, писал миниатюры, был резчиком по камню, а также музыкантом, — мать его была полуграмотной. Отец всегда поощрял сына в его занятиях рисованием и музыкой.

Энгр обучался в местной школе, но его образование прервала Великая французская революция (недостаток образования всегда будет мешать Энгру в его последующей деятельности).

В 1791 году Жан Огюст Доминик Энгр переезжает в Тулузу, где он был зачислен в Королевскую академию художеств, скульптуры и архитектуры.

Там его учителями стали скульптор Жан-Пьер Виган, художник-пейзажист Жан Брайант, и художник Джозеф Рок, который смог объяснить молодому художнику суть творчества Рафаэля. Он развивал свой музыкальный талан под руководством скрипача Лежена.

С 13 до 16 лет он был вторым скрипачом в оркестре Капитолия Тулузы. Любовь к скрипке будет сопровождать его всю жизнь.

Летом 1806 года Энгр обручился с Мари-Анн-Жюли Форестье, а в сентябре состоялся его отъезд в Рим. Это случилось накануне большой художественной выставки, на которой он должен был представлять свои картины, поэтому уезжал он неохотно.

Жан Огюст Доминик Энгр же стремился к идеалу классицизма, хотел сделать что-то необыкновенное и единственное в своем роде. В этом ему помогали предметы искусства, которыми наполнялся Лувр, благодаря военным походам Наполеона: он мог изучать и сравнивать древние шедевры и образцы европейской живописи.

Такую реакцию Энгр узнал, уже находясь в Риме, и дал зарок больше никогда не участвовать в выставках.

Послы Агамемнона в шатре у Ахилла

Портрет Бонапарта

Портрет мадемуазель Ривьер

Портрет Филибера Ривьера

Портрет Фредерика Демаре

Наполеон I на императорском троне

В течение этого времени у Энгра складываются дружеские отношения с музыкантами, в том числе Паганини, и он регулярно упражнялся в игре на скрипке. В 1819 году он отправляет в Париж свои работы «Большая одалиска», «Филипп V и маршал Бервик» и «Рожер, освобождающий Анжелику», которые получили все те же нелестные отзывы.

Купальщица

• Портрет мадам Дюваши
• Купальщица
• Эдип и Сфинкс
• Портрет Жозе-Антонио Молтедо
• Портрет мадам Панкук
• Портрет Чарльза-Жозефа-Лорена Корде
• Юпитер и Фетида
• Вергилий читает Энеиду
• Ромул — победитель Акрона
• Портрет барона Жака Марка
• Сон Оссиана
• Большая одалиска
• Дон Педро Толедо целует шпагу Генриха IV
• Портрет мадам Сеннон
• Рафаэль и Форнарина
• Сикстинская капелла
• Генрих IV играет со своими детьми
• Смерть Леонардо да Винчи
• Паоло и Франческа

Рожер, освобождающий АнжеликуЖан-Огюст-Доминик Энгр с женой переехал во Флоренцию в 1820 году по приглашению скульптора Лоренцо Бартолини, его старого парижского друга. Но его отношения с Л.Бартолини были достаточно напряженными, так как контраст между успехом скульптора и бедностью Энгра стал слишком резким.

В 1821 году он закончил картину «Въезд Карла V в Париж». Но основным занятием Энгра в этот период было полотно «Обет Людовика XIII». Он усердно работал над ним четыре года и в 1824 году он отправляется с ней в Париж.

Эта выставка приносит Энгру ошеломительный успех, критики были в восторге от его работы: задуманная в рафаэлевском стиле, она была свободна от архаизмов. В 1825 году Энгр был награжден крестом ордена Почетного легиона. С 1826 по 1834 год Энгр пишет множество картин, которые очень хорошо были приняты общественностью.

Критики стали рассматривать живописца как знаменосца классицизма: реализм его полотен завораживал, но некоторые критики считали чрезмерный натурализм вульгарным.

В 1834 г. Энгр вернулся в Рим, заняв должность директора École de France. Несмотря на свои административные обязанности, живописец не перестает рисовать: из-под его кисти выходят «Антиох и Стратоника», «Портрет Луиджи Керубини», «Одалиска с рабом» и пр.

1. Обет Людовика XIII
2. Одалиска с рабом
3. Портрет мадам Мари Маркотт
4. Апофеоз Гомера
5. Портрет Луи-Франсуа Бертена
6. Антиох и Стратоника

Портрет Луиджи КерубиниЭнгр возвращается в Париж в июне 1841 года. Одной из первых его работ после возвращения становится «Портрет герцога Орлеанского». Герцог погиб через несколько недель после завершения портрета, и Энгр выполнил несколько копий картины.

В 1843 Жан Огюст Доминик с энтузиазмом начал роспись большого зала в Шато де Дампьер. Но к 1849 году его пыл угас из-за смерти жены Энгра, и роспись не была завершена. В 1851 он еще напишет «Юпитер и Антиопа», но в июле того же года станет профессором Школы изящных искусств.В 1852 г.

Энгр женился на 43-летней Дельфин Рамель (художнику был 71 год). Этот брак придал сил живописцу, и в следующем десятилетии Энгр выполнил несколько важных работ.

В 1855 году Энгр участвует в международной выставке, где была выделена целая комната для его работ.В последние годы своей жизни Энгр выполнил ряд полотен на историческую тему и религиозных картин, многие из которых явились детализацией ранее написанных работ.

Энгр умер от воспаления легких 17 января 1867 года в возрасте восьмидесяти шести лет. Работы из его мастерской, в том числе ряд крупных картин, более 4 000 рисунков и его скрипка были завещаны художником в музей своего родного города, ныне известный как Музей Энгра.

• Портрет графини де Хаусонвилль
• Портрет баронессы Ротшильд
• Венера Анадиомена
• Венера на Пафосе
• Апофеоз Наполеона
• Портрет принцессы Альберт де Бройля
• Жанна Д'Арк на коронации Карла VII
• Портрет мадам Монтессью
• Источник

Источник   http://art-assorty.ru/863-jean-auguste-dominique-ingres.html

Источник: https://subscribe.ru/group/mir-iskusstva-tvorchestva-i-krasotyi/11153396/