Красная мебель, роберт рафаилович фальк, 1920

Маленькая гостиная, небольшой стол в окружении мягких диванов и кресел. Что может быть более уютным и наполненным домашним спокойствием? Все что угодно, но не комната, изображенная на холсте Роберта Фалька. Его «Красная мебель» с первого же взгляда наполняет душу ощущением произошедшей или сиюминутно готовой разразиться трагедии.

Работа над полотном велась в сложный для Фалька период жизни. Тяжелые переживания, связанные с проблемами личной жизни, тревожные мысли о произошедших общественных потрясениях и их непредугадываемых последствиях – все это глубокой экспрессией цвета и форм отразилось на его картинах.

«Красная мебель» принадлежит к жанру интерьера, здесь нет одушевленных действующих лиц. Только красные диван и кресла, стол со стоящей на нем черной бутылкой и готовой упасть белой скатертью. Вместе с тем, от полотна исходят невероятно сильные эмоции.

Насыщенный красный цвет наделяет мебель огромной, готовой поглотить все вокруг агрессивной энергией. Еще немного, и под ее напором упадет и исчезнет белая скатерть – единственный отголосок света в этой мрачном, лишенном окон пространстве.

Тончайшим цветовым психологизмом проникнута эта картина. Страшный и жуткий красный интерьер, экспрессия которого усиливалась нервными, хаотичными мазками кисти, рождал множество ассоциаций. Полотно воспринимали как новую интерпретацию «Тайной вечери», видели аллегорию революционных событий и их последствий, ощущали безысходность, глубокий трагизм или же, напротив, жизнеутверждающее начало. 

Здесь нет сюжета как такового. Но чтобы наполнить картину эмоциями и драматизмом, художнику он и не требовался. Описывать не конкретное, а «пластическое событие» — в этом суть живописи по Фальку. И работа «Красная комната» служит ярким тому примером.

 1920 г. Холст, масло. 105 x 123 см.Государственная Третьяковская галерея, Москва

Картины художника Фалька Р.Р.

След. стр.: Художник Николай Иванович Фешин. Биография и картины

Источник: http://www.avangardism.ru/robert-falk-krasnaya-mebel.html

Художник РОБЕРТ РАФАИЛОВИЧ ФАЛЬК

Он не изображал, он творил.

И  кто этот творец? Роберт Рафаилович Фальк, художник трудной судьбы.

Революция сломала многих живописцев: кто-то вынужден был эмигрировать, кто-то остался, приспособился и мимикрировал, а кто-то, и среди них Фальк, не примирился с советским режимом, не стал его соловьем и трубадуром, а ушел в свою внутреннюю жизнь, в художественную оппозицию. Фальк стойко отстаивал свои принципы в искусстве до самой смерти. Не склонил голову и не предал себя.

Роберт Рафаилович Фальк родился 15 (27) октября 1886 года в Москве в обеспеченной еврейской семье, отец — юрист, присяжный поверенный, да еще и известный шахматист.

Родители дома говорили по-немецки и детей (в семье было трое сыновей) отдали в Петер-Пауль-шуле, московское училище, где все предметы преподавались на немецком языке, к тому же все было подчинено жесткой дисциплине.

Ну а дома детей воспитывали в спартанском духе.

 

С ранних лет у Роберта наметился интерес к рисованию, но родителисделали ставку на музыку. «Летом 1903 года, — писал Фальк в автобиографии, — мне подарили масляные краски, и я страстно увлекся живописью. По целым дням я проводил время со своим этюдником и старался передать все подробности полюбившегося мне пейзажа. Это был, может быть, единственный счастливый период, когда я был вполне доволен своими произведениями. Я решил бросить музыку и стать во что бы то ни стало художником».

Это решение огорчило родителей, они мечтали о другом: чтобы их сын стал адвокатом, доктором, на худой конец музыкантом, но уж никак не художником! Это, по их мнению, была не карьера, а голодная жизнь, без всякого успеха, порядка, без определенного заработка. Одним словом — богема! И это слово «богема» означало жизненный крах, но отговорить юношу было невозможно. Тогда в ход был пущен последний аргумент: «У тебя нет живописного таланта». На что Фальк заявил: «Пусть я буду совсем плохим художником, но я хочу быть только им».

Решение было бесповоротным, и Фальк стал заниматься в школах-студиях Юона и Машкова, а затем в Училище живописи, ваяния и зодчества, где его любимым учителем был Валентин Серов. А еще Константин Коровин. После учебы — самостоятельные работы, выставки.

Фальк становится членом объединения «Бубновый валет». О выставке «Бубнового валета» Максимилиан Волошин писал: «…

много наивных подражаний наиновейшим образцам, много неверных теорий, заводящих в живописные тупики, но вместе с тем — много действительно талантливости и «веселого ремесла», а главное — молодости».

На первой же выставке «Бубнового валета» у Фалька купили картину, и он на вырученные не очень большие деньги отправился в Италию, которую чуть ли не всю исходил пешком: Рим, Верона, Парма, Милан, Пиза, Венеция, Ассизи, Сиена и т. д. Ничего не писал, не рисовал, просто наслаждался увиденной красотой природы и архитектуры.

Позднее в анкете 1926 года Фальк так сформулировал свой творческий путь: «В период творчества от 1906 по 1918 гг. придерживался ориентации: вначале импрессионистической, затем через Сезанна — некоторый уклон к кубизму. Техника и форма более или менее обладали признаками, свойственными этим учениям. С последующего момента — 1918 г. — начинается все более резкое отхождение. В настоящее время интерес к нескольким мастерам старой школы: 1) Рембрандт, 2) Вермеер Дельфтский, 3) Тициан, 4) испанцы: Веласкес, Греко, Сурбаран, Гойя, 5) французы: Ватто, Шарден». Вот так от броскости и эпатажа — к неброскому выявлению сути вещей.

А как встретил Фальк изменения в реальной жизни после установления советской власти? Принял ее как новую данность без особого отторжения и неприятия.

Пошел работать в Народный комиссариат просвещения, активно взялся за перестройку художественной деятельности и профессионального образования.

Преподавал во ВХУТЕМАСе, и мастерская Фалька пользовалась большой популярностью у студентов. Здесь писали добротно и без каких-либо вывертов и фокусов.

Это было удивительное время: холод, голод, худая одежда, аскетизм во всем, но при этом все било ключом — споры и дискуссии об искусстве, о живописи, скульптуре.

Время больших надежд и еще больших иллюзий о строительстве нового мира красоты, добра и справедливости.

Кстати, профессора Фалька студенты прозвали доктором за то, что он очень интересовался настроением и самочувствием студентов, трогательно их опекал. 

Фальк, ведя профессорскую работу, не бросал живописи. Его картины начала 1920-х гг. полны живым, энергичным и как бы светящимся изнутри цветом.

Но после 1924 года что-то исчезает из его полотен, они становятся более прозаичными, и в них, как считал сам художник, ощущается пафос. Возможно, сказывалась огромная усталость от педагогической и административной работы.

«Художнику надо иметь свободное время для живописи и, главное, свободную голову от мысли о ней», — говорил Фальк.

Другими словами, нужна была передышка, смена обстановки, и летом 1928 года Фальк получает отпуск и разрешение выехать за границу «для изучения классического наследия», а заодно в Париже устроить выставку своих работ.

Итак, обожаемый и вожделенный Париж. «Жизнь у нас здесь весьма деловая, — пишет он матери. — Заводим знакомства, не простые, а всякие такие, имеющие отношение к будущей выставке. Критики, знакомые критиков, торговцы картинами. С утра к нам приходят люди, которым приходится показывать картины, а после этого выслушивать комплименты… И, как всегда, у меня начинается раздражение против такой жизни. Хочется писать, писать и писать, чтобы обо всей этой прозе забыть…»

Почти десять лет провел Фальк в Париже, и первые восторги сменились разочарованием.

Позднее он жаловался, что там, в Париже, «до тебя нет никому дела, никто к тебе не пристает, но никто о тебе и не думает, там можно спокойно подохнуть, и никто не заметит».

При всем уюте, комфорте и успехе выставок в Париже Роберта Фалька мучила ностальгия, чисто российская болезнь. А тут еще угроза фашизма в Европе, короче, Фалька потянуло на родину. И в роковом 1937 году художник вернулся в СССР.

Конечно, Фалька могли арестовать (ну, к примеру, как французского шпиона), могли расстрелять или сгноить в лагере, но ничего страшного с ним не произошло, в годы сталинского террора его не тронули. Но зато он сполна ощутил разницу между свободой в Париже и несвободой в Москве.

На родине и картины Фалька, и он сам оказались ненужными.

 Прошли лишь две небольшие выставки в ЦДЛ и ЦДРИ, и никакой реакции художественного сообщества: какой-то Фальк из чужой Франции, ну и что?! Ни один музей не приобрел его картины, они никак не вписывались в торжество социалистического реализма.

Лишь после смерти Фалька Пушкарев, директор Русского музея, решился приобрести несколько произведений художника, причем украдкой по самым низким ценам протаскивал их через комиссию. Президент Академии художеств Александр Герасимов зорко следил, чтобы чуждого Фалька музеи не покупали!..

Картины не покупали, значит, и денег не было. Пришлось Фальку жить в скудном и суровом быту. Немного помог Соломон Михоэлс, заказав эскизы декораций для Еврейского театра. Да И.

Эренбург поспособствовал в Камерном театре. А в остальном — тишина. И Париж с его галереями и выставками только снился Фальку.

И, тем не менее, Роберт Рафаилович не сдавался на милость судьбе и напряженно продолжал работать.

Далее война, эвакуация, Самарканд, полуголодное существование, тяжелая болезнь. И опять, несмотря на все трудности, Фальк много писал, давал уроки и хватался за все, что могло принести хотя бы маленькие деньги.

Как грустно и обидно! Прожил целую жизнь, а только теперь понял, как надо по-настоящему работать. Но нужных сил больше нет, их будет все меньше и меньше…»

Силы иссякали не только из-за возраста и болезней, но и вследствие грубой критики, обрушившейся на художников в рамках развязанной кампании против «космополитов» и «формалистов». В 1946–1947 годах Фалька считали одним из ярых «формалистов». Один из руководителей Союза художников заявил: «Фальк не понимает слов, мы его будем бить рублем…» И картины Фалька не выставляли и не покупали.

Как написал о нем в воспоминаниях Эренбург, Фальк «считался заживо похороненным». А художник продолжал, несмотря на изгойство, работать сосредоточенно, упрямо, фанатично. Часто мучительно, уничтожая холсты, в десятый раз замазывая; соскребал краски и наносил новые… Он писал пейзажи, натюрморты, портреты.

Но Фалька не замечали, и горы завершенных полотен громоздились у стен в маленькой квартирке.

На печально знаменитой выставке «XXX лет МОСХа» в 1962 году произошел, можно сказать, разгром художников, и больше всего досталось на орехи Роберту Фальку. Вождь партии и страны Никита Хрущев буквально бушевал.

Он понимал толк лишь в цветных фотографиях, а на выставке увидел непонятные ему фантазии и дисгармонии художников. А «Обнаженная» Фалька его просто возмутила, и он пустился в крик и брань.

Этот скандал заставил народ валом повалить в Манеж.

Жена Фалька Ангелина Щекин-Кротова вспоминает, как служительница выставки, волнуясь, говорила ей: «Идите быстро, посмотрите Фалькова. Тут чуть на кулачищах не бьются около него. Вот это жирная-толстая. Она ему навредила, он ее так за это и осрамил в картине. А вот это его жена, — это про мой портрет в розовой шали, — ее звали ангелом, потому что добрая была очень.

.»

Ну, как? Мгновенно сложился о гонимом художнике миф, и все перешло в фольклор, но лучше даже сказать — в фальклор, ведь это о Фальке. Разнос Хрущева сделал Фалька даже знаменитым. Его картины стали антисимволом советского изобразительного искусства. Так изображать нельзя! А как можно? Об этом точно знали в ЦК партии.

А Фальк писал по-своему, и все, что он сделал, отмечено особым своеобразием и печатью фальковского таланта.

Недаром однажды в разговоре о том, что он изображает, художник буквально рассвирепел и почти закричал: «Я ничего не изображаю, я творю!» А творил он замечательно.

Перечислим лишь некоторые творения: «Лиза на солнце» (1907), «Московский дворик», «Пейзаж с парусом», «Зеленая церковь» (1912), «Красная мебель» (1920), «Обнаженная в кресле» (1922), «Золотой пейзаж» (1943), предсмертный автопортрет «В красной феске».

…Роберт Рафаилович Фальк умер 1 октября 1958 года, немного не дожив до 72 лет. Его гроб был помещен в старом унылом помещении  МОСХа. Пришли почитатели его таланта.

«Люди стояли и плакали — знали, что потеряли», — вспоминал Илья Эренбург. На прощании с Фальком он предсказал, что вскоре наступит то время, когда музеи будут спорить из-за картин Фалька.

И такое время наступило. Фальк — это уже классика…

Юрий БЕЗЕЛЯНСКИЙ, Россия

источник: http://www.alefmagazine.com/pub2985.html

Источник: https://newrezume.org/news/2016-04-10-13954

Фальк роберт рафаилович

Один из ярчайших представителей русской художественной культуры.

Его путь в искусстве был ознаменован многими достижениями и вехами, позволившими вписать имя художника в историю не только авангардного движения 1910-х – 1930-х, но и всего русского искусства ХХ века.

Именно в творческой биографии Фалька мы находим редкий пример сочетания русской реалистической школы 1900-х, авангардных тенденций предреволюционной эпохи и западноевропейского модернизма довоенного периода.

Родился в семье юриста. Рисовать начал рано, обнаружив большие способности. Позже пришло серьёзное увлечение музыкой, в шестнадцать лет готовился к поступлению в консерваторию. Однако любовь к рисованию оказалась сильнее.

Р.Р.Фальк. Женщина в белой повязке (Р.В.Идельсон). 1922. Холст, масло. 116х66,3. ГТГ

Р.Р.Фальк. Пейзаж с деревьями. 1910-е. Холст, масло. 91х71,5. Частная коллекция

Р.Р.Фальк. Пейзаж со свиньями. 1912. Холст, масло. 88,5×106. СГМЗ

Р.Р.Фальк. Обнажённая. Крым. 1916. Холст, масло. 104×126. ГТГ

Р.Р.Фальк. Красная мебель. 1920.Холст, масло. 105х123. ГТГ

Р.Р.Фальк. Конотопские девушки (Девушки-подёнщицы на отдыхе). 1912. Холст, масло. 100х114. СГХМ

Р.Р.Фальк. Турецкая пекарня. 1915. Холст, масло. 100х105. ООМИИ

0 / 0

Учился сначала в школе рисования и живописи К.Ф.Юона, затем в Студии живописи и рисунка у И.И.Машкова, своего будущего соученика по МУЖВЗ, куда он поступил в 1905. Здесь его учителями были такие известные живописцы, как А.Е.Архипов, А.М.Васнецов, Л.О.Пастернак. В дальнейшем овладевал мастерством под руководством В.А.Серова и К.А.Коровина.

Мастерское владение Фалька школой реалистического рисунка, его понимание колористической гармонии ощутимы даже в самых ранних экспериментах. Особое влияние на него оказал Коровин. Под его руководством Фальк добивался остроты цветового видения, постигал эффект красочного пятна.

В МУЖВЗ Фальк сдружился с Машковым, А.В.Лентуловым, А.В.Куприным, В.В.Рождественским, составившими в 1910 ядро авангардного объединения «Бубновый валет». Участников этого содружества сближало страстное желание покончить и с наскучившим академизмом, и с «литературностью» и назидательностью передвижников, и с утончённой стилистикой мастеров декаданса – мирискусников.

Состав экспонентов первых выставок объединения был довольно пёстрым: экспрессионисты во главе с В.В.Кандинским, кубофутуристы (А.А.Экстер, К.С.Малевич, братья В.Д. и Д.Д.Бурлюки). После первой же выставки художники разделились на группы: одну из них возглавил П.П.

Кончаловский, другую – М.Ф.Ларионов. Их тогда сближала тяга к народной традиции – к городскому фольклору, лубку. Из наивного, лубочного искусства «бубновые валеты» заимствовали живописные формы.

Однако группа Ларионова, сильнее тяготевшая к традициям наивного искусства, вскоре покинула объединение.

Привлекал его и кубизм. В «Портрете М.Рефатова» (1915) остро ощущается влияние Пабло Пикассо, его пластики деформаций и сдвигов.

В «Автопортрете» (1916) художник прибегает к умелому сочетанию холодных и тёплых тонов, добиваясь мощного звучания и законченности как отдельных элементов, так и всей композиции в целом.

Многие работы Фалька периода 1910-х отличались поиском новых форм самовыражения. В окружении ярких изысков авангардного искусства молодой художник легко мог сойти на рельсы кубофутуризма или экспрессионизма.

«Я стремился сдвигами формы акцентировать эмоциональную выразительность», – писал он позднее.

От других значимых фигур раннего авангарда, поражавших воображение своих современников головоломными художественными концепциями, Фалька всегда отличала внутренняя сосредоточенность, погружённость в алхимию творчества, концентрация на чисто пластических задачах.

Но смелые опыты Фалька и его соратников по «Бубновому валету» не увели художника в столь соблазнительную для новаторов область – абстрактность. К ней он относился особенно критически: «Абстракция даже у самых талантливых художников ведёт к схеме, к произволу, к случайности». Его же всегда отличало тяготение к гармонии, к завершённости образно-пластических решений.

Группа Кончаловского–Машкова, в которую входил и Фальк, оказалась под мощным влиянием постимпрессионизма «сезанновского» толка. Фальк называл его своим «основным мэтром» и сохранял ему верность до конца своих дней. Позднее он напишет о Сезанне: «Его видение мира было таким мощным, он прозревал такие тайны света и цвета, что имеющаяся в руках техника его удовлетворить не могла».

Ранние произведения Фалька дореволюционного периода отличались яркими, контрастными сочетаниями цвета.

К началу 1920-х именно красный цвет, богатый нюансами и переливами, станет узнаваемым «фирменным» знаком на картинах Фалька.

После революции Фальк активно включился в работу Московской коллегии по делам искусства и художественной промышленности при Наркомпросе, участвуя в перестройке художественной деятельности на «новых социальных основах». После прекращения деятельности «Бубнового валета» (1917) он становится членом объединения «Мир искусства». Позже вступает в АХРР и ОМХ (1926–1928).

С 1918 по 1928 Фальк преподаёт во Вхутемасе–Вхутеине. Преподавал он с интересом и являлся огромным авторитетом для учеников. Он учил их истинному пониманию цвета в живописи.

«Примерно к этому времени я стал на более реалистические позиции в искусстве», – писал Фальк. В эти годы были созданы его знаковые работы – «Красная мебель» (1920), «Автопортрет в жёлтом жилете» (1924) и другие. Позднее он напишет: «…я всё более убеждаюсь, что лучшим моим периодом было время “Красной мебели” и потом время до 1924 года».

Это был успешный период. В 1922–1925 он занимался оформлением театральных постановок в ГосЕТе. Участвовал во множестве выставок. Состоялись две его персональные выставки (в 1924 и 1927).

В 1926 Фальк стал деканом живописного факультета Вхутеина. Впоследствии художник с сожалением вспоминал о тех годах, которые он отдал административной работе (деканству), забиравшей у него энергию творчества.

«Чем дальше, тем мне яснее, какой омертвелый процесс происходил со мной. Я думаю, что наиболее вредная была для меня моя административная деятельность, когда я деканствовал.

26 [-й] год в моей живописи дал мне наиболее слабые, бестемпераментные работы».

Невозможность полного погружения в творчество, страстное желание двигаться дальше подтолкнули его, уже немолодого известного художника, к решению уехать за границу.

Возможно, он ощущал влияние на искусство «социального заказа», требование «тематических» картин, когда начал активно претворяться в жизнь лозунг «искусство в массы».

Годы работы в Париже для эволюции художника стали решающими. Ему открылась во всём великолепии французская живопись: Ренуар, Дега, Мане, Домье, Коро и так далее. Формировалось новое видение света и цвета. Но если в Москве он уже был известным художником, то здесь он чувствовал себя новичком.

Приходилось упорным трудом, «стиснув зубы», завоёвывать позиции. «Я решил быть терпеливым и во что бы то ни стало стать настоящим художником», – писал Фальк. Усилия его оказались небезуспешны. Он начал выставляться в частных галереях, затем – в Салоне Тюильри и Осеннем салоне. Его заметила публика.

Фальк познакомился с Амбруазом Волларом, обратившим внимание на опыты русского живописца.

Попытки писать акварелью утвердили Фалька в убеждении, что истинное его призвание – живопись. Художник много работает над созданием цветовой формы, пытается найти интересные цветовые соотношения. Он восхищается Хаимом Сутиным, владевшим свободным сезанновским мазком, столь желанным для Фалька.

В Париже Фальк сделал для себя немало открытий. И прежде всего – влияние света на гармонию цветового восприятия. Теперь он отчётливо видел, что в его московских работах чувство света было ещё «примитивно и грубовато».

Это не тот свет, что мы наблюдаем в работах импрессионистов, который «окрашивает» фактуру, как бы оживляя её, а скрытый внутренний свет, заметить который можно лишь при глубоком созерцании.

Только теперь он по-настоящему оценил гениальность Рембрандта, потрясённый его классическими работами.

Он был в постоянном поиске новых живописных форм, новых неожиданных объектов для композиций, соразмеряясь с собственным ощущением гармонии цвета («Сейчас я собираюсь написать несколько картошек на жёлто-сером фоне»).

В его натюрмортах цветовые соотношения и чёткая логика композиции создают ощущение одухотворённости предметов, их продолжающейся жизни (still life).

Фальк мог разрабатывать одни и те же мотивы, бесконечно переписывая их, добиваясь эффекта, нужного ему, а не публике. «Здесь никак, никак не принимаются работы очень тёмные и тяжёлые. .

Если бы я того сам желал, то я мог их довести до лёгкости Дюфи или Матисса. Но мне этого, конечно, не хочется. Для меня очень заманчива “лёгкая тяжесть” старых работ Утрилло».

Восхищаясь светлыми парижскими пейзажами Мориса Утрилло, он остаётся верен своим ощущениям.

Фальк любил Париж и много писал его, но, подобно И.Г.Эренбургу («Мой Париж»), у него был «свой» Париж – Париж бедных кварталов и мрачных домов. В них он ощущал душу города. У Фалька трудно найти светлые, солнечные пейзажи, ему ближе «серебристая гамма пасмурного дня».

В его парижских пейзажах сквозь сумрачную серую дымку можно видеть едва пробивающийся прозрачный, мерцающий свет, передающий ощущение тревоги и надежды. Даже его среднеазиатские пейзажи не несут в себе экзотической яркости красок, не передают ощущения зноя.

В портрете Фальк, сохраняя верность натуре, не ставил сходство своей главной задачей, а пытался добиться некой отвлечённости, обобщения.

С помощью цвета он добивался удивительной пластичности, осязаемости образа.

В картине «В белой шали» (1947), написанной под влиянием Эль Греко, множественным наслоением мазков художник достигает ощущения бесплотного видения и одновременно мраморной скульптурности.

Фальк искренне считал себя реалистом. При этом чётко отличал истинный реализм от вульгарного. В его понимании реалист – «художник потрясающей правды, а не иллюзорного правдоподобия».

Истинным реалистом он считал Сезанна, произведения которого – «не подобия жизни, а сама жизнь в прекрасных драгоценных зрительно-пластических формах».

Правдивость для Фалька – не только главный принцип в искусстве, но и проявление высокой нравственности.

Фальк постоянно испытывал неудовлетворённость своей работой. Лишь редкие моменты творчества доставляли ему истинную радость. Это было состояние, писал Фальк, «когда глаз как бы начинает петь». Ощущение от работы «как от музыки» было для него мерой достижения гармонии в картине.

Он всегда стремился к простоте. В его живописи нет броскости.

В то же время искусство Фалька – сложный феномен, включающий в себя не только опыт великих предшественников, но и наполнен сложными аллюзиями – поэтическими, музыкальными, философскими. М.С.

В конце 1937 Фальк возвращается на родину. В годы войны он оказался в эвакуации – сначала в Башкирии, затем в Средней Азии, где занимался преподаванием.

В послевоенные годы художник, обвинённый в «формализме» и «упадничестве», был отторгнут властями от официальной художественной жизни.

Его искусство оказалось несовместимым с доктриной воцарившегося соцреализма.

Лишённый возможности участвовать в выставках, он продолжал работать у себя в московской мансарде вплоть до своей кончины, организуя показы своих работ для немногих ценителей «высокой и чистой живописи».

Искусство Фалька, художника верного и преданного своим идеалам, ставшего предтечей так называемого «второго» русского авангарда – неофициального искусства 1960-х, в последующие годы являлось знаменем «тихой художественной оппозиции».

Его творчество, в начале века закалённое авангардизмом, а впоследствии со временем утратившее модернистские опознавательные признаки, во вторую половину ХХ века стало той благодатной почвой, на которой произрастали будущие нонконформисты и концептуалисты новой эпохи.

Источник: http://rusavangard.ru/online/biographies/falk-robert-rafailovich/

Роберт Рафаилович Фальк — картины (всего 28) — WikiArt.org

Ро́берт Рафаи́лович Фа́льк (15 (27) октября 1886, Москва — 1 октября 1958, там же) — русский живописец еврейского происхождения, самобытно соединивший в своём творчестве пути русского модерна и авангарда; один из самых известных художников еврейского театра на идише. Родился 15 (27) октября 1886 года в Москве, в семье юриста и шахматиста Рафаила Александровича Фалька (1856—1913) и его жены Марии Борисовны Фальк (1866—1940).

С 1904 по 1905 годы учился изобразительному искусству в школе-студии К. Ф. Юона и И. О. Дудина, в частной студии И. И.

 Машкова, а затем с 1905 по 1909 годы — в Училище живописи, ваяния и зодчества, где особое влияние на него оказали В. А. Серов и К. А. Коровин. Жил в основном в Москве.

В 1910 г. стал одним из основателей художественного объединения «Бубновый валет», в деятельности которого он участвовал с 1910 по 1916 годы. С 1910 по 1911 годы осуществил поездку в Италию. После революции 1917 года, с 1918 по 1928 годы преподавал в ГСХМ — Вхутемасе — Вхутеине (ныне МГАХИ им. Сурикова); был деканом факультета живописи; его учениками были С. А. Чуйков, М. П. Иванов-Радкевич, Г. Г. Нисский, Е. П. Левина-Розенгольц, Р. В. Идельсон, Н. М. Ромадин, В. Н. Остроумов, П. И. Фальбов. С 1918 по 1921 годы работал в Московской коллегии по делам искусства и художественной промышленности Отдела изобразительных искусств Наркомпроса. Периодически с 1921 года преподавал в Витебском художественном училище. В 1921 году стал членом объединения «Култур-лиге», созданного для развития еврейского искусства, связанного с традиционной культурой на идише. Мастерская художника находилась во ВХУТЕМАСовском (ул. Мясницкая, д. 21 кв. 36). В 1928 году художник выехал в командировку за границу и до 1937 года жил и работал в Париже. Затем вернулся в СССР, жил в так называемом Доме Перцова, где по просьбе бывших соратников по Бубновому валету А. В. Куприна и В. В. Рождественского и при активнейшей помощи лётчика А. Б. Юмашева получил мастерскую, которую раньше занимал художник П. П. Соколов-Скаля. С Юмашевым Фальк познакомился в 1936 году в посольстве СССР во Франции, с которым они сдружились. В 1937—1938 г они совершили своеобразное «турне» по Крыму и Средней Азии, где знаменитый лётчик читал лекции о своём перелёте через Северный полюс, а на досуге ставил свой любительский мольберт рядом с мольбертом Фалька. Работал оформителем сцены Московского государственного еврейского театра (с которым сотрудничал и до своего отъезда за рубеж), а также еврейских театров других городов.

В 1939 году состоялась персональная выставка художника в Доме литераторов. В его творчестве преобладают пейзажи, натюрморты и портреты, написанные в обобщённой, приглушенной манере.

Во время Великой Отечественной войны с 1941 по 1943 г. художник был в эвакуации в Башкирии и в Средней Азии (Самарканд). Во время проработочных кампаний 1940-х гг. подвергался критике как «формалист». После 1953 г. Фальк стал для многих молодых советских художников-авангардистов своеобразным символом ушедшей великой эпохи живописи, мостом между великим искусством начала XX века и послесталинской оттепелью. Скончался в Москве 1 октября 1958 года. Похоронен на Калитниковском кладбище, участок № 20. Р. Р. Фальк был женат четыре раза: В РГАЛИ имеется фонд Р. Р. Фалька (№ 3018).

Это часть статьи Википедии, используемая под лицензией CC-BY-SA. Полный текст статьи здесь →

Источник: https://www.wikiart.org/ru/robert-rafailovich-falk

Роберт Рафаилович Фальк. (1886–1958)

Как и другие представители «Бубнового валета», Роберт Фальк в своей живописи стремился сочетать новейшие принципы европейского искусства с русскими фольклорными традициями, но, в отличие от соратников, он писал более лиричные и задушевные композиции. Фальк никогда не создавал сюжетные работы, его привлекали предметы и природа. Художник писал: «Я стремился сдвигами формы акцентировать эмоциональную выразительность».

Живописец и театральный художник Роберт Рафаилович Фальк занимался в частных мастерских К. Ф. Юона и И. И. Машкова (1903–1904), затем обучался у В. А. Серова и К. А.

Коровина в Московском училище живописи, ваяния и зодчества (1905–1910).

Он был участником таких художественных объединений, как «Мир искусства», «Бубновый валет», Общество московских художников, Ассоциация художников революционной России.

Живописную манеру Фалька отличают интенсивность цвета, резкость контуров, стремление передать объемность.

Значительное воздействие на художника оказало сезанновское искусство, к которому мастер подошел творчески.

Переосмыслив наследие Сезанна, Фальк начал создавать проникнутые драматизмом картины с обобщенными геометризированными формами («Портрет Мидхада Рефатова», 1915; «Негр», 1917; «Красная мебель», 1920).

Постепенно черты кубизма оставляют творчество художника, начавшего уделять большое внимание передаче световоздушной среды, окутывающей предметы и человеческие фигуры. Таковы портретные композиции 1923–1924 годов, пронизанные ощущением тишины и покоя («Женщина в белой повязке», два автопортрета и др.).

В 1928 году художник, занимавший должность декана живописного факультета Вхутеина, уехал во Францию с целью изучения классического наследия. Картины, созданные в Париже, отличаются интимностью и созерцательностью, им свойственны необыкновенно яркие красочные сочетания. Глубоко лиричны женские портретные образы («Портрет Л. М. Эренбург», 1933–1934; «Больная», 1935; «Парижанка», 1936).

Фальк пробыл за границей целых десять лет. В 1938 году он вернулся в Москву. В период Великой Отечественной войны художник жил в Средней Азии. Среднеазиатские впечатления нашли отражение в красочных композициях «Золотой пустырь. Самарканд», «Регистан», «У хауса. Самарканд» (все — 1943).

Р. Р. Фальк. «Натюрморт с негритянской скульптурой», 1944, частное собрание

Художник в своих натюрмортах очень тщательно разрабатывал каждый мотив.

В этих произведениях отсутствует внешняя декоративность, нет в них необычных предметных сопоставлений и контрастов («Натюрморт с негритянской скульптурой», 1944, частное собрание).

Натюрморты Фалька требуют продолжительного созерцания, только тогда, когда зритель внимательно всматривается в детали картины, в цветовые оттенки, предмет начинает оживать на его глазах.

Наслаивая мазки один на другой, художник добивается необыкновенного впечатления, тончайших цветовых переходов и красочных переливов. Предметы в натюрмортах Фалька не просто написаны на определенном фоне, они погружены в окружающую среду и уже не могут существовать без нее.

В послевоенный период живописец создавал одухотворенные и строгие портреты (С. М. Михоэлса, 1947–1948; В. Б. Шкловского, 1948; К. А. Некрасовой, 1950; А. Г. Габичевского, 1951 и 1952–1953), а также натюрморты («Голубка и роза», 1952; «Картошка», 1955). Не принятый официальным искусством, Фальк не мог участвовать в выставках, но продолжал упорно работать в своей московской мастерской.

Источник: http://indbooks.in/mirror8.ru/?p=375215

Фальк Роберт Рафаилович

Фальк Роберт Рафаилович (1886-1958)

Р. Р. Фальк начал свой путь художника в шумной группе молодых обновителей живописи, в объединении «Бубновый валет», где был самым младшим. Учился он в частных студиях К. Ф. Юона и И. И. Машкова (своего будущего товарища по обществу), затем в МУЖВЗ у К. А. Коровина и В. А. Серова (1905-10).

Как и другие «валеты», Фальк добивался выразительной объемности формы, писал угловатыми пятнами насыщенного цвета. «В этот период я любил яркие, контрастные сочетания, обобщенные выразительные контуры, даже подчеркивал их темной краской», — писал он впоследствии.

Главное в его лаконичных, лишенных каких-либо красивостей пейзажах и скупых, составленных из простейших вещей натюрмортах 1910-х гг. — физическая, осязаемая полновесность домов или древесных крон, бутылок или глиняных крынок.

Эфрос назвал Фалька человеком «сезанновской национальности»).

Нагнетая внутреннее напряжение работы, он не боится вносить в нее довольно резкую деформацию, стремится, по его словам, «сдвигами формы акцентировать эмоциональную выразительность». Таковы, например, острый, нервный портрет Мидхада Рефатова (1915), «Негр» (1917) и др.

От брызжущих жизнерадостностью холстов большинства его товарищей по обществу ранние произведения Фалька отличает некоторая сумрачность, скрытый драматизм, запечатленный не в сюжетах, а лишь в самом живописном строе его работ. Особенно характерна»Красная мебель» (1920), напряженно-хищная и угловатая, с ее тяжелым, но агрессивно напряженным цветом.

Постепенно, на протяжении 1920-х гг., живопись Фалька становится сложнее и тоньше. Исчезают кубистические сдвиги — эмоциональное напряжение в портрете теперь может быть передано и без них.

Демонстративная «вывесочность» ранних вещей тоже больше не нужна. Поверхность холста мягко вибрирует сложным, как бы подвижным цветом.

Фальк ищет в картине целостную, насыщенную цветом и светом среду, обволакивающую людей и предметы.

В нескольких портретах 1923-24 гг. («Женщина в белой повязке», два автопортрета и др.) художник достиг ощущения глубокой сосредоточенности, тишины, длящегося (а не остановленного, как нередко бывает в живописи) времени. Неяркий боковой свет обобщенно и округло лепит форму лица и фигуры, человек предстает погруженным в .себя, значительным в своей тайной, внутренней жизни.

В эти же годы Фальк оформляет два спектакля в Москве в ГОСЕТе — «Ночь на старом рынке» (1925) и «Путешествие Вениамина III» (1927) Менделе Мойхер-Сфорима, гротескно сталкивая реальный убогий быт с яркой фантастикой. В 1928 г. Фальк, декан живописного факультета Вхутеина, получил командировку во Францию — «для изучения классического наследия».

Художника больше интересует воздух города, нежели его дома и мосты, улицы и зеленоватая вода Сены. Цельность цветовой и световоздушной среды растворяет подробности, живопись звучит скорее музыкой, чем рассказом. Интимностью, мягкой лирикой проникнуты и портретные работы, особенно женские, — чуть-чуть нарочито вытянутые, плавно очерченные фигуры: «Портрет Л. М.

Эренбург» (1933-34), «Больная» (1935), «Парижанка» (1936).

Вернувшись в Москву к началу 1938 г., Фальк попал совсем не в ту художественную атмосферу, какую покинул. Без него прошли кампании борьбы с тем, что стали называть «формализмом», задевшие многих близких ему художников.

В сформированное таким нажимом советское искусство конца 1930-х гг. утонченная живопись Фалька плохо вписывалась. Годы войны художник провел в Средней Азии, природа и архитектура которой дали в его творчестве новую яркую вспышку богатой и сложной красочности («Золотой пустырь.

Самарканд», «Регистан», «У хауса. Самарканд», все 1943). В послевоенные годы, фактически отторгнутый официальным искусством, он продолжает работать в своей мансарде в центре Москвы, пишет строгие, сосредоточенные портреты С. М. Михоэлса(1947-48), В. Б. Шкловского (1948), К А.

Некрасовой (1950), А. Г. Габричевского (1951 и 1952-53).

Его поздние натюрморты — с негритянской скульптурой (1944), «Голубка и роза» (1952), «Картошка» (1955), — почти пустые, с немногими погруженными в сумрачное пространство предметами, заставляют напряженно вглядываться в этот сумрак, вслушиваться в него, как в тихую и чистую музыкальную тему. В эти годы имя Фалька, лишенного возможности участвовать в выставках, практически незнакомого зрителям, окружено своего рода легендой о тайно творимой высокой и чистой живописи.

Фальк Роберт Рафаилович

Продать картину Фальк Роберт Рафаилович или других авторов можно у Нас.

Источник: https://prodat-kartinu.su/authors/falk-robert-rafailovich/